Когда-нибудь дошлый историк
Возьмёт и напишет про нас.
И будет насмешливо горек
Его непоспешный рассказ
(Александр Галич) 2005 г.
О Г Л А В Л Е Н И Е
ПРЕДИСЛОВИЕ.
СЛОВАРЬ
ПРОЛОГ
Репортаж 1 ПИОНЕРСКИЙ
Репортаж 2 ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ
Репортаж 3 СТРАХ
Репортаж 4 КОНЕЦ ТАРАКАНИАДЫ
Репортаж 5 КОЛОБОК И БУМЕРАНГ.
Репортаж 6 ПОБЕГ
Репортаж 7 СУДЬБА
Репортаж 8 СОЮЗ РЫЖИХ
Репортаж 9 ПЕРВЫЙ УРОК.
Репортаж 10 БАЙКАЛ И ВАЛЕТ ЧЕРВЕЙ
Репортаж 11 МОГУЩЕСТВО БУМАЖКИ
Репортаж 12 ГАРУН – АЛЬ - РАШИД.
Репортаж 13 ВОРОБУШКИ.
Репортаж 14 КОБЫЛКА.
Репортаж 15 ТИФ
Репортаж 16 ЛЮБОВЬ.
Репортаж 17 РЭКС
Репортаж 18 ОТ ПЕЧКИ
Репортаж 19 НАУЧНАЯ РЕЛИГИЯ
Репортаж 20 ПРОЗРЕНИЕ
Репортаж 21 КОМИССИЯ.
Репортаж 22 ВСТРЕЧА.
Репортаж 23 ИЗ ЕВРОПЫ.
Репортаж 24 ВОЗМЕЗДИЕ
ЭПИЛОГ – окончание пролога.
ПОСЛЕСЛОВИЕ.
П Р Е Д И С Л О В И Е
от журналиста Ив. Кузнецова.
«Предисловие служит объяснением
цели сочинения, или оправданием
и ответом на критику»
(М.Лермонтов. Герой нашего времени)
Когда государство хочет, чтобы его любили, оно лукавит, называя себя Родиной. В романе автора – конфликт между любовью к Родине и ненавистью к государству. Врут простодушные летописцы и продажные историки, заявляя: «Государство, -- есмь народ». Правду сказал Людовик 14-й: «Государство – это я!» Самыми яркими государственными кумирами были Сталин и Гитлер. Нет их, но осталась вечно живущая многомиллионнорылая безмозглая биомасса, создающая новых кумиров – быдло.
Книга «Пятая печать» -- второе издание «Репортажа из-под Колеса Истории». Переиздавая роман к своему восьмидесятилетию, автор изменил название романа на более символичное. Прежнее название романа было громоздко и публицистично, хотя идеально соответствовало динамичному стилю романа, написанному так, как в русской литературе ещё никто не писал: глаголами настоящего времени! Этот необычный стиль, в форме репортажа, усиливая динамику повествования, приближает содержание романа к дню сегодняшнему. А одна из задач книги – связь времен.
Я считаю: то, что роман информативный -- это хорошо, художественный – прекрасно, но главное достоинство романа в том, что он заставляет подумать над темами, которых не было в русской литературе, в частности: о чувствах и мыслях человека, живущего в тоталитарном государстве, среди людей, оболваненных пропагандой до животного состояния. Одиночество интеллектуальное более трагично, чем одиночество Робинзона.
Деспотическому строю при техногенной цивилизации нужен не думающий «хомо сапиенс», а запоминающий и соображающий придаток к компьютеру или станку. «Придаток» должен знать то, чему он научен, и уметь жить «без проблем». Всеми средствами, от эстрады до детектива, формируется мышление современного «придатка», умеющего сноровисто, как обезьяна ищущая блох, выкусывать, то бишь, вылавливать информацию (слово, фабулу), а не погружаться в философские размышления, перечитывая и переосмысливая прочитанное, чувствуя удовольствие от чьих-то неординарных мыслей, красоты и живости языка.
Узкая специализация на работе, убожество поп арта в быту, низвели современного образованца на уровень компьютеризированного скота с рефлексами на секс и интеллектом на уровне 1-й программы ТВ. Поэтому в современной России не смогли жить миллионы самых талантливых людей. Почему распался Советский союз, где так много внимания уделялось образованию? Почему так быстро оскотинились советские люди, кичившиеся своей высокой нравственностью? Ответ – в репортажах романа.
За последние два десятка лет в России не появилось ни одного режиссёра, композитора, писателя! Судя по этому, одичание России идёт быстрее, чем это предсказывает автор. Языческие истуканы до небес Зураба Церетели; тошнотно тягучие жестокие сериалы Михалкова; крикливый идиотизм попсы; гламурные детективы из графоманской жвачки и другие «творения эпохи вЫрождения» подтверждают пророчество:
«не будет уже в тебе никакого художника, никакого художества» (От.18:22).
Чем и когда закончится вырождение России? Ответ на этот вопрос в эпилоге. Книга эта «преждевременная». Она не для современных скотов, пачками жующих бессмысленные миниатюры плоды соития миниталанта с миниумом. Но, судя по письмам читателей, полученных автором после первого издания книги, есть читатели, которых книга «зацепила». К сожалению, не бывает так, «чтобы было хорошо и всё, и всем!» И, с разрешения автора, я отвечаю на претензии читателей.
Во-первых. Кое-кто считает недостатком книги «насыщенность жаргонизмами», потому что герои романа не пользуются канцеляритом из газет и журналов, который теперь называется «литературным языком», а говорят по-русский, так, как говорили до телеэпохи: с перчиком и юморком. Каждый персонаж говорит на языке своего края, профессии, сословия, возраста. Изругали и «феню», назвав её «неприличным языком». Что ж, и Пушкина ругали за то, что «бессмертному языку Ломоносова и Державина» предпочел он бойкий народный язык, который считался «низким» и «неприличным»!?
Но Пушкин и Лермонтов даже на языке «ненормативной лексики», создали замечательные стихи и поэмы. Жаль, значительная часть их творчества не дошла до читателя из-за цензуры двадцатого века, подобной чопорной бабушке из анекдота, сочинённого автором этого романа:
-- Василёчек! Такого плохого слова нет в русском языке!!
-- У тебя, бабушка, его нет, а у меня -- есть!! Я им писаю!
Говорить о «чистоте русского языка» бессмысленно. Нет в мире «чистых» языков! Если кто-то сомневается – пусть, в наказание, прочитает роман «Слово о полку Игореве» без перевода! Но когда персонажи «Пятой печати», вместо слова «голова», говорят: «соображалка, бестолковка, забывальник, набалдашник, кумпол, котелок, черепушка, шарабан, тыковка и тп», -- то критики ругают за это: «жаргон, слэнг, диалект»… А ругают-то не по русски, а по французски, по-английски, по-гречески!! Так кто засоряет русский язык??! И что создали, кроме назиданий, блюстители «чистого языка»?
Для читателей, не знакомых с прекрасным многообразием русской речи, прилагается к роману словарик русского народного языка. Его я рекомендую читать подряд. Слова из него легко запомнятся благодаря своей яркости и образности. А. Солженицын сказал о фене: «в будущем процесс пойдет еще решительней и все перечисленные слова тоже вольются в русский язык и составят его украшение.»
Во-вторых. Кому-то не нравится то, что «книга написана весело для своего трагического содержания». Да, смешного в романе много. Кое-что страшно смешно, а, кое-что, так смешно, что страшно. Если, поправляя галстук, вы видите в зеркале ухмыляющуюся морду гориллы, -- это смешно, но страшно. Смех в книге – не телевизионное смехачество для недоумков. В «Пятой печати» смех подчеркивает трагизм повествования, напоминая, что «смешное – страшно, а страшное – смешно»!
В третьих. Проницательные читатели считают: «герой романа противоречив, не патриотичен». Не противоречив калькулятор, ибо противоречивость – следствие мудрости, которая видит предмет разностороне. Тем более, если речь идёт о многогранной России. Любить Родину – ещё не повод гордиться этим! С гордостью любят Родину мозгодуи, любят профессионально, по почасовой оплате, как дешевые проститутки. Автору чужда их продажная любовь к Родине. Его любовь к России – любовь без взаимности. Строки романа, полные иронии, подчас, и гнева, проникнуты сыновней болью за беспутную, глупую, оскотинившуюся Россию, об которую каждый проходимец, походя, вытирает ноги, обворовывая её и насилуя. В словах автора горький смех.
В четвёртых. Многих читатели сетуют на то, что судьбы героев обрываются неожиданно и симпатичные герои либо погибают, либо исчезают в круговерти событий. Такова жизнь! Вспомните о друзьях с которыми вы попрощались до завтра, а, оказалось, – навсегда. Тем более, это – репортажи! Это сиюминутно и без прикрас!
В пятых. Есть читатели, которые восхищаются книгой, как историческим романом на приключенческой канве. И недоумевают: «зачем в книге столько цитат из Библии, которые мешают читать интересную книгу, ведь, читатель, всё равно, их пропускает?» Объясняю: эта книга не для тех, кто выбрасывает конфету, чтобы жевать обертку! Эта книга не о совершенствовании мастерства вора Рыжего, а о становлении души и духа человека в тоталитарном государстве, где в основе воспитания страх, ложь, ненависть. Книга о страшных плодах такого воспитания. Это не только исторический роман. Это увлекательная духовная книга, не для тех, кто
«видя не видят, и слыша не слышат, и не разумеют» (Мф. 13:13)
Роман «Пятая печать» -- книга о пути человека к Богу. О романе «Пятая печать» можно сказать словами из «Откровения»:
«И взял я книжку из руки Ангела и съел её; и она в устах моих была сладка, как мёд; когда же съел её, то горько стало во чреве моём.» (От. 10:10).
Если книга, несущая горечь познания, приятна для чтения – не признак ли это литературного совершенства!? Но «талантливая книга нуждается в талантливом читателе» (Уитмен). О неординарности книги можно судить по чуду проникновения автора в суть текстов Библии, текстов не понятых и изгаженных попами.
По глубине мыслей, заложенных в романе, это роман будущего, если будущее не возврат в стаю обезьян. Трудно автору писать не в своё время и для читателей не своего времени, ибо время, как мачеха, не любит чужих детей. Понимая это, автор, всё-таки, не следует благоразумным советам: снизить уровень книги до детективно компьютерного мышления современного читателя. Не следует автор совету Иисуса Христа:
«Не бросайте жемчуга вашего пред свиньями, чтобы они не попрали его ногами своими и, обратившись, не растерзали вас» (Мф.7:6).
Своим мудрым советом пренебрегал Иисус Христос: не Он ли разбрасывал жемчужины мудрости перед свиньями?! И кончилось это торжеством народного свинства. Но мне будет жаль, если автор, вняв благоразумным советам литературных доброжелателей, отредактирует роман по вкусам современного всероссийского свинарника. Я надеюсь, что автор последует словам Апостола Павла:
«Для меня очень мало значит, как судите обо мне вы, или как судят другие люди, судия же мне Господь»! (1Кор.4:3).
И будет, будет! автор «бросать жемчуг перед свиньями», как Иисус Христос и Апосол Павел, «в поисках человека среди людей»!
А в заключение предисловия, мне приятно сообщить читателям о том, что «Пятая печать» -- не единственная книга автора. На восьмом десятке лет автор перестал лазить по горам и пещерам, ходить под парусом и сплавляться по рекам, зато написал и издал романы и повести: «Вы – боги», «Свет и тьма», «Что есть человек?». К сожалению, это не реклама творчества автора, а «информация к размышлению», так как по требованию РПЦ, при активном содействии ФСБ, книги писателя А.Войлошникова изъяты из библиотек и книжных магазинов после передачи власти над Россией ФСБ и церкви. Это не конституционно, но какой закон может быть в стране с нерушимым союзом православия и опричины!?
Это содружество по-иезуитски долго изводило А.Пушкина, заставило Н.Гоголя сжечь 2-й том «Мёртвых душ», этим убив автора, организовало травлю Л.Н.Толстого с отлучением его от церкви и преданием анафеме, и, прямо в издательстве, сожгло новый роман Лескова, который издавался вместе с ироничным эссе: «Мелочи Архирейской жизни», где автор добродушно подшучивал над церковью. Узнав об этом, Лесков умер от инфаркта. В России писателю, если он не столь угодлив, как два Михалкова, надо иметь здоровое сердце.
Доставалось и российской науке от союза охранки с православием. Например, книга Сеченова: «Рефлексы головного мозга» была, по наущению безграмотных попов, сожжена охранкой в типографии. Гебня и церковь – два проклятья, которые от Ивана Грозного «доднесь тяготеют» над «страной рабов» -- Россией, -- обеспечивая духовное вырождение народа, за которым следует физическое.
Автор некролога о Гоголе И.Тургенев, публично предъявил православной церкви доказательные обвинения в убийстве ею Гоголя, после чего был арестован охранкой и, просидев месяц в тюрьме, год находился под домашним арестом. После этого, Тургенев покинул Россию, понимая, что невозможно быть честным человеком и жить в условиях поповского мракобесия и произвола охранки в самой дикой стране мира -- России. Вдали от российских попов и сексотов охранки, Тургенев дожил до глубокой старости, написав книги, которыми гордится мировая литература. В «стране рабов» это было невозможно: в России вечны только поповство и опричина.
Как чёрный спрут, душит интеллект народа двуглавый симбиоз гебни и поповства, развращая народ страхом, ложью, ненавистью, безысходностью, бескультурием и БЕЗВЕРИЕМ! -- оставляя русским людям один выход: в дикое невежество православной церкви, а оттуда – в беспробудное пьянство. Самые трагичные российские реформы, такие, как введение крепостного права (рабство № 1) или ограбление народа с преступным соучастием Алексия 2-го (рабство № 2), были совершены с участием, а то и по инициативе чуждой и ненавистной русскому человеку православной церкви. Преступления гебни и поповства – одна из тем романа.
Книги автора, изданные ранее, изъяты из магазинов, библиотек в 2002 году церковными мракобесами в союзе с гебнёй. Впрочем, многим читателям эпохи вЫрождения России уже не понятны книги автора. Их не могут читать читатели с душами замыленными графоманской литературой. Книги автора слишком мудры и художественны, они содержат информацию, требующую неспешных размышлений, а на это способны не многие из современных читателей.
А для умеющих читать (а не просматривать), эти книги захватывающе интересны, потому что написаны не только о том, о чём не писала бездарная советская литература, но и потрясающе художественно, как в СССР не писал никто. И, несмотря на трагическое содержание, книги автора написаны весело, потому что человека, жизнерадостнее автора, я не встречал. Репортажи автора по-юношески дерзки и задорны, потому что если Господь даёт молодость человеку, то даёт её не на временное пользование, а на всю жизнь!
Ив. Кузнецов. (журналист)
ПРИМЕЧАНИЯ:
Цитаты в тексте книги,
выделенные тонким курсивом и приведенные без ссылки на источник, взяты из книги А. Дюма «Граф Монте-Кристо», а
выделенные жирным курсивом со ссылкой на источник, взяты из Библии.
(11с)***
Приложение.
С Л О В А Р Ь
к роману «Пятая печать».
Некоторые из этих слов имеют несколько значений, но в прилагаемом словарике указаны только те значения, в которых эти слова применяются в тексте, чтобы это не было
«похоже на турецкую фразу Мольера, которая так сильно удивляла мещанина во дворянстве множеством содержащихся в ней понятий». (А. Дюма «Граф М-К»)
=================================================
АВТОЗАК – авто для заключенных.
АЗОХН ВЕЙ – ой-ой! (евр)
АЛЛЕС ГУТ УНД КРИГ КАПУТ --
всё хорошо и войне конец (нем)
БАКЛАН - скандалист.
БАЛОЧКА - базарчик
БАН - вокзал.
БАУЭР - крестьянин (нем)
БАРГУЗИН - северо-восточный ветер на Байкале.
БАСКО - хорошо (уральск. диал)
БЕРДАНА - сумка с лямкой.
БЕРЕГИНЯ - языческая русалка. (рус)
БИР-БИР - давай-давай! (тат)
БИТЫЙ ФРЕЙ - «тертый калач» - идиома.
БОКА - часы
БОМОНД - избранное общество (фр)
ВЕРТАНУТЬ - вырвать из рук.
ВЕРТУХАЙ - надзиратель
ВЕТОШНЫЙ КУРАЖ -- гордиться бедной честностью.
ВОХРА - военизированная охрана.
ВТОРАЯ РЕЧКА - расстрельное место во Владивостоке.
ВТОРОЙ ФРОНТ - продукты по «лэндлизу».
ВШИВИК - рубль (пренебрежительно)
ВШИВКА - бедняк
ВЫДРА - отмычка к дверям ж.д. вагона.
ВЫТЕРКА - ж.д. билет.
ГЕШЕФТ – торговля. (евр)
ГОНЯТЬ ПОРОЖНЯК - пустословить.
ГОП-СТОП - грабеж на улице.
ГРАНТ - разбой.
ГРЕБОВАТЬ - пренебрегать (Ур. диал).
ГРОНИ, ГРОНИКИ - деньги, денежки.
ГУЖЕВАТЬСЯ - весело проводить время.
ДВА-ШЕСТНАДЦАТЬ - делай, как договорились (диал)
ДЕРБАНКА - дележка.
ДОМАШНЯК - вор, живущий дома.
ДПР - детприемник-распределитель.
ДРОМОМАНИЯ – «охота к перемене мест» (диагн)
ДУРКА - дамская сумочка.
ДЫШАТЬ ТИШЕ - быть осторожным.
ЕЛЬНЯ - региональное воровское сообщество.
ЖЛОБ – грубый, жадный.
ЖМОТ – скупой.
ЗАПАДЛО ДВИНУТЬ - напакостить.
ЗАРУБКА - клятва.
ЗАХАРЧЕВАННЫЙ - приблатненный.
ЗАЦИКАВЛЕННО – заинтересованно (укр)
ЗВЕЗДОХВАТ -- вор высокого класса.
ЗЕХЕР - шуточка (евр)
ЗОЛОТАЯ ТЫРКА - удачная кража.
КАЛИМЕРА – здравствуй! (греч).
КАРНАЧ – начальник караула.
КЕРЖАК – коренной уралец, старовер. (диал)
КИКСА - хлызда, обманщик, ненадежный.
КИСА - мягкий кошелек (кисет).
КИТ – крупный преступник.
КЛЕЙ - верное дело.
КНАЦАТЬ - смотреть, замечать.
КНОКАТЬ - высматривать.
КОДЛА, КОДЛЯК - компания.
КОЛУН - киллер.
КОЛХОЗНИК - простак, невежа (ругательство).
КОМИЛЬФО - человек с хорошими манерами. (фр)
КОМ! - иди! (нем)
КОМСОМОЛЕЦ -- заключённый, (большие
стройки в СССР наз. «комсомольскими»).
КОТЛЕТКА - пачка денег.
КРАСНУХА - товарный поезд.
КРАХ - нищий.
КРОМАНЬОНЕЦ – человек каменного века.
КУГУТ – деревенщина.
КУЛЁР ЛОКАЛЬ - местный колорит (фр)..
КЭРЭА - контрреволюционная агитация.
ЛАВЭ НАНЭ - денег нет (цыг).
ЛАФА - благодать.
ЛАЖА - обман.
ЛЕПИЛА , САНЛЕПИЛА -- врач.
ЛИВЕР -- наблюдение.
ЛИШЕНЕЦ – лишенный гражданских прав.
ЛОКШ - неудача, пустослолвие.
ЛОПАТА, ЛОПАТНИК - бумажник.
ЛОХ - простак.
ЛЯРД - американский пищевой жир.
МАЗЁЛ - мягкий узел с тряпьём.
МАЙДАН - поезд (не путать с укр.--«площадь»!)
МАЙДАНИТЬ - воровать в поездах.
МАКЛЕВАТЬ - думать, прикидывать.
МАРВИХЕР - умелая кража, высокая квалификация.
МАРА, МАРУХА, МАРОЧКА – сожительница.
МОЗГОДУЙ - лектор пропагандист.
МОЙКА - бритва.
МСТИТЬСЯ - казаться (диал).
МУЛЬКА - ерунда, враки.
НАКОЛКА - наводка, указание.
НАЦМЕН -- татарин (нац. меньшинство).
НАЧКА -- тайник. (Выначить - достать. Заначить
-- спрятать. Отначить - отнять.)
НА ШАРАП - дерзко.
НЕ СВЕТИТ - НЕ ЛИЧИТ - «ништяк», «ничего».
НИТ ГЕДАЙГЕ! - не унывай! (евр).
НИХТ ФЕРШТЕЙН - не понимаю (нем).
НО ПАССАРАН! - не пройдут! (исп)
ОБОРОТКА - месть, расплата.
ОЛЖИР - Особый Лагерь Жен Изменников Родины.
ОСОДМИЛ - общество содействия милиции.
ОТВЕРТКА - отвлечь, заставить отвернуться.
ОТВОД - сам процесс отвлечения внимания.
ОЧКОВАТЬ - бояться.
ПАДЛА - плохой. НЕ В ПАДЛУ - не плохо.
ПЕРЕДОК - передний край на фронте.
ПЕХА - внутренний карман в пиджаке.
ПИСКА - миниатюрный ножик-бритва.
ПИСАТЕЛЬ - тот, кто режет карманы «пиской».
ПМП – полевой медпункт.
ПО ЖЕЛЕЗЯКЕ -- замётано! Согласен!
ПОНТ -- обман, шутка, отвод глаз.
ПОПКА -- охранник на вышке.
ПРАЦЕВАТЬ -- работать (белорус)
ПРИХОД -- начало опьянения.
ПУХЛЫЙ -- богатый, денежный.
ПШЕСТКО – всё (польск)
РАЗНУЗДАТЬ ЗВЯКАЛО - распустить язык.
РАКЛО - никчемный.
РАСКОЦАТЬ - открыть.
РЕМКИ - одежонка (диал).
РОГ - неформальный лидер.
Р О Г А … Замочить р. - попасться.
Лезть на р. - рисковать, нарываться.
Ломать р. - спешить бестолку.
Мочить р. - отбывать срок.
Обломать р. - усмирить.
Переть р. - работать.
Совать р. - лезть не в свое дело.
Шевелить р. - действовать.
Шерудить р. - думать.
РОЖОН – острая палка -- погонялка для скота.
РУБЛЬ (довоенный) – стоил около доллара.
РУЛЬ - вожак.
РЫБА или РЫБИЙ ЯЗЫК – разговор жестами.
САДИК, САДИЛЬНИК - посадка в транспорт.
САЗАН - богатый, денежный.
САКОВАТЬ - отлынивать
САРМАК ВЯЧИТ - деньги есть.
СЕЧЬ - понимать, замечать
СИВАРЬ -- крестьянин, деревенщина.
СИДОР - мешок с лямками.
СИЗО - следственный изолятор.
СКРИПУХА - корзина.
СКУЛА - внутренний карман.
СЛАБО - боязно.
СМЕРШ – военное учреждение для расстре-
лов населения и военнослужащих.
СООБРАЖАЛКА - ум, интеллект.
СОПЛО - нос.
СОРОК! - дай докурить!
СТО ПЕРВЫЙ КИЛОМЕТР - запрет на
жительство ближе 100 км от обл. города.
СЮЖЕТ - объект, намеченный для кражи.
ТАСС - Телеграфное агентство Советского Союза.
ТИТИ-МИТИ - денежки.
ТОХЕС – задница (евр).
ТУШЕВКА - прикрытие рук карманного вора.
ТУШИ СВЕТ - «плохо дело» - идиома.
УГОЛ - чемодан.
УРОСИТЬ - хныкать (диал).
УРКАЧ – молодой преступник.
УРЫЛЬНИК - лицо, ночной горшок.
ФАЙНЫЙ - хороший, славный (диал).
ФАЛ - нарядный чемодан.
ФИНТ - хитрость.
ФИФА - молодая элегантная женщина.
ФЕРШТЕЕН – понимать (нем).
ФОРСЫ - солидные деньги.
ФРАЙЕР - мужчина не вор. «Ф. дешевый»
– чужой для воровской среды.
ФРЕЙ - мальчик не вор.
ФРЯ - женщина не воровка.
ФРАЙЕРНУТЬ - обокрасть, обмануть.
ФРАУ - женщина (нем).
ФРОНС - иностранец.
ХАБАРА - доля.
ХАБАЛКА -- бойкий деловой бабец.
ХАЗА - дом, убежище.
ХЕЗАТЬ - оправляться по-большому.
ХЛЫЗДИТЬ - нарушать договор.
ХЛЯТЬ - идти.
ХОДИТЬ СОННИКОМ - красть у спящего.
ХРУСТ - рубль. ХРУСТЫ – деньги.
ХУДОЖНИК -- тот, кто «расписывает» --
(режет карманы «пиской»).
ЦВЕТНОЙ – вор в законе.
ЦЕНТРОВОЙ -- лидер.
ЦОРЕС - беда (евр).
ЦЫМИС - «изюминка», вкус. (евр).
ЧАЛДОН – коренной сибиряк (Сиб. диал).
ЧМЕНЬ -- кошелёк
ЧСИР, ЧЕСИК, ЧЕС - член семьи изменника Родины..
ШАРА - рынок.
ШЕВЕЛИТЬ ХВОСТОМ - делать противозаконное.
ШЕР АМИ – милый друг (фр)
ШЕСТИДНЕВКА – довоенная неделя из шести дней.
ШИМАЗЛ -- сопляк (евр).
ШИРМА - предмет для прикрытия.
ШИРМАН - карман.
ШИРМАЧ - карманный вор.
ШКАРЯТА – штаны.
ШКОНКИ - нары из железных прутьев.
ШМАЙСЕР - автомат (нем).
ШМУРАК - сопляк.
ШОБЛО - группа шпаны
ШПРЕХАТЬ - говорить (нем).
ЩЕБЁНКА - сухари.
ЩИПАНЦЫ - пальцы рук.
ЩИПАЧ - карманный вор.
ЩУКА - спец. прищепка со шнурком (для щипача).
ЩУП - спец. пинцет (для щипача).
ЩУПАЛЬЦЫ – пальцы.
ЯРАР! -- о-кей! Всё в порядке! (тат).
Конец словарика. (5с) *
ПРЕДТЕЧА ПРОЛОГА
С У М Е Р К И .
Время – 22 июня 1941 г.
Место – с. Грачи Тульской обл.
Это было недавно,
Это было давно…
(Из песни)
Цепляясь лохматыми патлами тумана за покосившиеся кресты, угрюмо густея, ползут по кладбищу промозглые сумерки. И воет кто-то, воет, воет… И из сырой кладбищенской мглы крадётся липкий холодок сумеречной жути, подбираясь к сердцу, замирающему от дурных предчувствий. Воют и воют по ночам на унылом запустении деревенского погоста, душу рвут рыдающие стоны, полные безысходной тоски и печали. Небось, -- собаки одичали?... а, может, упыри поют, тоскуя по человечинке? -- не к ночи будь помянуты, окаянные! Ох, неспроста завыла нечистая сила! Говорят: раз так горько воют, -- быть большой беде… А беда, поди-ко, давно уж пришла, да такая, что больше некуда: село преставилось. Не стало села! Ужо смеркалось, а ни огонька, ни бреха собачьего. Чёрные силуэты ветшающих изб, со зловеще заколоченными окнами, расплываются в зыбкой сиреневой мгле поздних сумерек. Лишь мелькают в безмолвии мёртвой деревни летучие мыши, бесшумные, как призраки неупокоенных душ.
После коллективизации жители деревни поисчезали. Кого раскулачили, кого далеко и надолго сослали, кого в лагеря законопатили в прохладный климат, а кто и сам завербовался на край света. Кто-то спился от чёрной безнадёги, аль, в тщетных поисках доли, сгинул неизвестно как и где в бескрайних просторах российских.
Только ветхие старички, брошенные за ненадобностью, беспомощные, с жалобными глазами, слезящимися от едкой горечи прожитой жизни, долго досиживали свой век печальный на завалинках опустевших домов. Потихоньку, один за другим, и они безропотно переселились на большой старинный погост, который, тем временем, вплотную прижался к бесприютно нежилым домам, став естественным продолжением большой старинной русской деревни. Как судьба этих старичков, бесприютна, страшна судьба всего русского народа, обреченного на медленное вымирание. Ибо не достоин жизни народ, себя унижающий и уничтожающий…
Вдруг зажигается свет в одиноком окошечке лачуги, возле кладбища. Трёхлинейная керосиновая лампа освещает дощатый стол без скатерти и пожилого человека, который неторопливо дописывает письмо:
«…не долго мне жить осталось. Сплю рядом с гробом, -- помене хлопот будет с моим погребением. Могилу сготовил близь дома, аккурат в рядок с могилой любимой супруги. Быть может, кто-нибудь и похоронит? Вот, намедни, мародёры наведались. Шастали по пустым домам. Но, как-никак, и они – люди. Потому оставшиеся твои деньги положил я на стол в конверте с запиской: хватит их на оплату погребения и помин души моей. Тут же кладу письмо к тебе. Ежели его, при «поминках», не изведут на самокрутки, – получишь. В нём продолжение нашего разговора с цитатами из Библии, а ещё, -- мысли мои о будущей России. Знаю, что не для меня будущее, а, всё ж, не думать о сем, не могу…»
Человек перечитывает письмо, коротко помолившись, подписывает: «Отец Михаил». Вздохнув, зачёркивает слово «Отец», оглядывается на часы. Старенькие «ходики», с ржавым утюжком на гире, показывают за полночь и Михаил ставит дату: «22 июня 1941 года.» Написав адрес, кладёт письмо в конверт...
Взвыл внезапно кто-то подле двери, да так жутко, так тоскливо, что резкая боль, перехватив дыхание, защемляет сердце в смертельные тиски. В углу, на широкой лежанке, -- гроб, неумело сколоченный из не оструганных досок. Превозмогая боль, отец Михаил с трудом забирается в него.
И стихает боль… и приходит несказанное блаженство освобождения духа от оков усталой, измученной жизнью, больной плоти. Опустевшую деревню, погруженную во тьму безлунной ночи, покидает последний её житель…
* * *
* *
*
Пожелтело, потёрлось на сгибах письмо. Четверть века прятали его разные люди. И читали они его. Но ни у кого рука не поднялась уничтожить это письмо. Помню я его наизусть. Однако, люблю перечитывать аккуратные красивые строчки. Сейчас не учат писать с уважением к адресату и стали у людей не почерка, а хамство. Часто перечитываю письмо с этого места:
«Агнец снял первую из семи печатей, и я услышал одно из четырех животных, говорящих как-бы громовым голосом: иди и смотри. Я взглянул, и вот, конь белый, и на нём всадник, имеющий лук, и дан был ему венец; и вышел он как победоносный, и ЧТОБЫ ПОБЕДИТЬ» (От.6:1,2).
Белый конь -- победа русского народа над самим собой. Победа сия аукнется в будущем, там, куда, к правнукам нашим, посылает он смертоносную стрелу, поражающую будущее России. Страшно представить сию смертоносную стрелу, уже летящую, со свистом рассекающую пространство, чтобы вонзиться в любимую, нежную плоть безвинных детей и внуков наших…
«И когда Он снял вторую печать… И вышел другой конь, рыжий; и сидящему на нём дано взять мир с земли, и чтобы убивали ДРУГ ДРУГА; и дан ему большой меч» (От.6:3,4)
Уничтожение русского народа началось с братоубийственной гражданской войны, в которой победили «красные». Это вызвало не токмо гибель, но и эмиграцию лучших сынов и дочерей России. Так погиб генофонд России.
«И когда Он снял третью печать… и вот, конь вороный, и на нём всадник, имеющий меру в руке своей. И слышал я голос… говорящий: хиникс пшеницы за динарий и три хиникса ячменя за динарий; елея же и вина не повреждай» (От.6:5).
Искусственный голод, созданный советской властью, послужил для изъятия государством у населения золота (динариев) через «Торгсины» в обмен на горсточки (хиниксы) продовольствия. 13 миллионов русских, «не прикреплённых к спецраспределителям», и не имевших золота, умерли. Среди них половина -- крестьяне у которых отобрали хлеб.
Уничтожению народа способствовал декрет о свободной продаже алкогольных напитков. Вместе с производством алкоголя для народа, государство через продажную интеллигенцию нагнетает елей: беспардонное возвеличивание безграмотных вождей. На фоне всероссийской трагедии, подлецы совискусства пропагандировали
«вино, которое веселит сердце человека, и елей, от которого блистает лице его» (Пс.103:15).
Елейному сверканию свинномордых вождей, особенно усатого сталинского рыла, позавидовали бы все языческие божества, которых обильно умащали дорогими мазями, изготовленными на крови младенцев!
«И когда Он снял четвёртую печать… и вот, конь бледный и на нём всадник, которому имя смерть; и ад следовал за ним, и дана ему власть над четвёртою частью земли – умерщвлять мечём и голодом, и мором и ЗВЕРЯМИ ЗЕМНЫМИ» (От.6:7,8).
Доднесь завершается уничтожение русского народа владыкой одной четвёртой части земли, с использованием «зверей земных», сиреч гебни, опричины, зверей взращенных из подонков, выпестованных советской властью. Выборочно уничтожаются в репрессиях последние лучшие люди генофонда России. В том числе и те, кто участвовал в создании этой власти.
После столь тщательной прополки репрессиями, уже не очеловечится русский народ. Его больше нет. Но не советская власть повинна в уничтожении его. ПОВИНЕН САМ РУССКИЙ НАРОД, создавший эту власть и возлюбивший кровавого владыку, у кормила сей власти! На блеск и умащение этого упыря тратится елей холуйского советского искусства. Русские люди обожают своего кровавого владыку за его ненасытную кровожадность.
* * *
Таков российский ассортимент четырёх печатей по текстам Откровения. Но ныне грядет черёд ПЕЧАТИ ПЯТОЙ, о коей сказано:
«когда Он снял ПЯТУЮ печать я увидел… души убиенных… И возопили они громким голосом, говоря: доколе Владыка святой и истинный не судишь и НЕ МСТИШЬ ЖИВУЩИМ НА ЗЕМЛЕ за кровь нашу?» (От. 6:9)
Миллионы проклятий исторгнуты на русскую землю криком, стоном, сквозь сжатые, стиснутые или выбитые зубы, теми, кто был расстрелян, замучен, умер от побоев, голода, тифа, погиб в войнах Мировой и Гражданской. К нам, «живущим на земле», вопиют души их, призывая к отмщению. А не отмстим мы, -- отмстит Сказавший:
«у Меня отмщение, Я воздам, говорит Господь». (Евр.10:30).
Нам, «живущим на земле», мало тогда не покажется, поелику сказано:
«Вы боитесь меча, и я наведу на вас меч, говорит Господь Бог. От меча падёте!» (Иез.11:8).
Ибо мстит Господь руками человеческими. Отличает Господь причину от следствия и мстит не вождям русского народа, а «ЖИВУЩИМ НА ЗЕМЛЕ», ибо токмо они, многомиллионное тупое стадо, виновники того параноидального кошмара, что в 20-м столетии от РХ правят Россией не президенты, не цари, не короли, а… самоназначенные дикие вожди! – одичавшие от крови и вседозволенности. За преступления сих главарей расплатится народ, и токмо народ! – ибо это народ и токмо он создал сиих мерзких тварей! За всё расплатится народ русский, за все преступления свои…»
* * *
* *
Это – только часть текста письма пророка со «сто первого километра», «лишенца» Михаила Молочкова. Письмо написано в первый день войны, которую в СССР назвали «Великой Отечественной», а во всём мире -- «Странной» или «Неизвестной». Но, какой бы неизвестной ни была та странная война, а известно, что «живущим на земле» России, «мало не показалось»…
И случилось уж так, что, дошло это письмо до меня через двадцать лет после войны, когда я, инвалид ВОВ, сам узнал кое-что про войну «Странную и Неизвестную»… И я, только я! – могу и должен рассказать потомкам о своих современниках.
Но с какого времени рассказывать о странных и страшных годах, бывших до и после действия ПЯТОЙ ПЕЧАТИ? Не с того ли дальнего далека, откуда ни один роман ещё не начинался – от начала истории!? Почему? Об этом станет понятно, когда события прошлого и будущего встретятся на прелестной башкирской речке Агидель, у пещеры Шульган-Таш (Каповой), в которой, по мнению учёных, жил самый первый пророк планеты. Сюжет романа так глобален, что не удивительно, если закончится он там, где начался, ибо история циклична.
* * *
Близился конец четвёртого ледникового. Холодная звёздная ночь раннего палеолита встретила первого пророка у выхода из пещеры. Стоя на замёрзших задних ногах, долго вглядывался пророк в звёздную россыпь, разглядывая в ней будущее своих потомков. ПисАть он не умел, говорить – не хотел и пророчество изобразил охрой на стенах пещеры в концептуальных рисунках. И место выбрал с понятием: в громадной пещере -- самый верхний, всегда сухой грот третьего яруса, куда только очень настырные оптимисты полезут в темноте кромешной, по десятиметровой стенке! Знал пророк, что эти оптимисты и сюда доберутся. И угольки от костра в гроте оставил, чтобы было им легче костер развести и для точной радиоуглеродной датировки того, что это он! -- предтеча всех земных пророков.
Был пророк авангардист и рисовал не реальных животных, а загадочные зигзаги, рогатые квадраты, как вездеход с антенной, и людей с клювами (или большими носами?), таких, каких через сотни тысяч лет нарисуют древние египтяне. Потом нарисовал круг, а в нём – крест… неужели -- колесо!!? Ведь было это в раннем палеолите, когда соседи пророка по коммунальной пещере гуляли на четвереньках среди гигантских папоротников! На четвереньках не видно звёзд, зато удобно обнюхать самку. А, как заметил Чехов, не изменился образ мыслей мужчины от того, что надев штаны, скрыл он ту умную голову, которая, по мнению женщин, «только об одном думает», настолько она глубокомысленна и постоянна в стремлениях.
Говорят, современный человек, -- промежуточное звено в эволюции человека от обезьяны. А началось с того, что некая вздорная обезьяна, вопреки запретам умных предков, «взяла в руки палку, положив этим начало эволюции человека», ставшего обезьяной с палкой в руке. Причина начала эволюции человека от пресловутой палки таится во тьме веков: быть может импотентная обезьяна груши палкой околачивала?
Но!... как только обезьяна сообщила всем о том, что она «гомо сапиенс» -- «человек, мыслящий» (из-под палки), -- то палка (в руках обезьяны) стала стимулом ударного труда обезьян. Труд может сделать из обезьяны только усталую обезьяну, зато палка превратила добрую, беззаботную обезьяну в злого, истеричного человека. Человек – та же обезьяна, но трудом искалеченная до неузнаваемости. Эх, не трогала б ты грязную палку, глупая обезьяна…
«Человек -- это звучит горЬко», раз живёт он под символом госвласти -- Её Величества ПАЛКИ, -- ибо скипетры, жезлы, демократизаторы разной длины, толщины и жесткости создаются для утверждения власти самого мерзкого примата – главнюка. Советская госдубина угодила в когтистую «Ежовую рукавицу» -- учреждение с длинным, как дрын, названием: «ВЧК-ОГПУ-ГПУ-НКВД-НКГБ-МГБ-МВД-КГБ…» (многоточие ставится в конце не законченного перечисления). А на эмблеме этого скороРасстрельного учреждения -- дрын, стилизованный под дамоклов меч, висящий над Россией.
Конец предечи.
Комментарии