Сталинисты отметили 21 декабря 130-летие "отца всего прогрессивного человечества", а мне вспомнился этот мой давний текст.

– Ну-ка, миленький, налей-ка!
Как-никак, сегодня – Спас!
Про свою судьбу-злодейку
я поведаю сейчас.

Пусть не очень откровенно,
но не назидательно.
Я свой сказ до новой смены
кончу обязательно.

До того, как оказаться
здесь в дежурных, было всяк:
приходилось «паном» зваться,
был своим среди писак
при Пилсудском, в «панской» Польше.

Хоть я сам из москалей,
мой редактор – Гринберг Мойше
был родной жены милей.

Это не в подхалимаже
я тебе всё говорю –
я бальзамом сердце мажу,
когда в прошлое смотрю.

Знаешь сколько лет в Сиблаге
мы с ним вместе провели
лишь за строчку на бумаге:
«С чем Советы к нам пришли?»!

Там я университеты
величайшие прошёл.
Средь марксистов и кадетов
я себе друзей нашёл

Сколько умных и хороших
разных наций, разных вер
там заметены порошей!
Нету поминальных вех.

Мойше-Миша замордован.
Вертухаям кто он? – Жид!
Я в себе хоть замурован,
но остался всё же жив.

Когда сука, хер щербатый
сдох, свобода к нам пришла.
Но в живых лишь только пятый!
Остальные – жертвы зла,
что творилось по России
над своими же людьми.

Наши беды мы простили,
даже те, кто лёг костьми.

Только вот одна забота
сердце старое гнетёт:
настоящая Свобода
к нам в Россию не придёт.

Путь в Россию ей заказан
всей историей самой
А народ-то жить обязан,
не довольствуясь тюрьмой.

Но мы спиты, как безумцы.
Нам едино – рай иль ад.
И без всяких там презумпций
весь народ и виноват
в том, что мы слепы и нищи,
что всегда нам всё равно,
кто, за что нам в зубы тычет,
и что власть у нас – говно.

Это я, сынок, со злости.
Может лишнее сказал?
Но ведь душу на погосте
я давно уж закопал.

Мне практически не страшны
ни тюрьма и ни палач.
Жизнь моя вся – день вчерашний,
Да и ты ведь не стукач.

И давай ещё налей-ка.
Выпьем мы сейчас за то,
чтобы ты с женой-еврейкой
не боялись бы ментов,
чтобы будущее ваше
и, конечно, у детей
было радостней и краше
жизни сломанной моей.

Примечание:
Это стихотворение написано в 1957 году, мне было тогда 25 лет.
Когда мы выпивали в дежурке главной электроподстанции Днепрпетровского завода металло-конструкций им.Молотова «Деду Потапенко» было 45 лет (сейчас мне 78-ой!)
В минувшем 1956 году прошёл ХХ съезд Партии, на котором Н.Хрущёв разоблачил «культ личности» Сталина.
В тюрьмах и лагерях «Дед Потапенко», которого никто из электриков не называл по имени-отчеству, но был уважаем всеми нами, провёл 15 или 16 лет.
Умер он в начале 1958 года. Мир праху его!