Вытекает время из меня
соком из надрезанной берёзы.
Я хочу, но не могу понять
личности моей метаморфозы.

Был я первый «на селе» марксист,
то бишь, посреди своей семейки,
как трибун речист и голосист,
слепо верил ленинской идейке.
Изучал истмат и диамат,
экономику социализма.

А потом – промывка вдруг ума.
Стала перестройка мне, как клизма.
А потом Чернобыль. А потом…
Ну, к чему себе перечисленье?
Я не там. В Бейт-Шемеше мой дом.
И живу на соцобеспеченье.

Над собой и плачу, и смеюсь,
и над тем, чему я поклонялся;
отвергаю, критикую, злюсь,
что глупцом я был и им остался.

Как я раньше честно принимал,
так сейчас я честно всё отринул –
ленинско-марксистский капитал
и его фальшивую доктрину
с обещаньем радостного дня;
в «Манифесте» призрака угрозы…

Я хочу и не могу понять
личности моей метаморфозы.