Чему я поклонялся – гордо сжёг.
Сгоревшему я честно поклонился
И был я искренен. Свидетель – Бог.
Он видел это и не удивился.

Воспоминания прошедших лет
меня теперь совсем не докучают.
Нет ностальгии, сожаленья нет,
что о былом я даже не скучаю.

Лишь изредка ругаю я себя,
что членом был не в переносном смысле.
Теперь, Израиль старчески любя,
листаю склеротические мысли.

И на потеху собственной жене
стараюсь записать их на бумагу.
Они порой, как слабый свет в окне,
зажавшему в кулак свою отвагу,
бредущему в ночи сквозь ветра вой
в упадке сил к теплу и благодати.

Я – оптимист. Доволен сам собой.
Я приближаюсь к юбилейной дате.
Почти здоров. Со всеми я терпим.
Стараюсь быть весёлым я и бодрым.
Не всеми, но хоть кем-то я любим!?
И как не быть от этого мне гордым!?

Растёт Алёшка – парень ничего,
мой внук, надежда, радость и тревога.
Неверующий – часто за него
в своих мольбах я обращаюсь к Богу.

Хочу, чтоб вырос добрый человек.
И был он в жизни счастлив бесконечно.
А я?… А мой уже к закату век.
Здесь пребывание моё не вечно.

Успел я сделать всё, что только смог,
и с прошлой жизнью честно расплатился.
Чему я поклонялся – сжёг.
Сгоревшему я гордо поклонился.
1994 г.