"Себя сужу, а жизнь я не ругаю..."

Глаза в глаза. Касанье носом носа.
И аритмия скрипа из дивана.
Пыхтение как будто паровоза.
Чужой мужчина и родная мама.

А папа где-то строит Беломорье,
канал какой-то в лагере каком-то.
И причитает бабушка: «Нам горе!
Пойдут детишки по миру с котомкой!
Ну, разве можно при живом-то муже?!»
«А вдруг так будет лучше и детишкам?»
«Им что, родной отец уже не нужен?
Молчи, старик, оправдываешь слишком.
Хоть дочка мне, в тебя же – потаскуха!
И ты ей потакаешь, развращенец!»

В пять лет я внешне был ещё младенец,
но взрослость остро впитывалось в ухо.
И мозг вершил судилища над всеми.
И в том числе над собственною мамой.
И с завистью глядел в чужие семьи,
где не казалась жизнь помойной ямой.

*

Как быстротечно всё на этом свете!
Пути по жизни и смешны, и странны!
Уже мои годами стали дети
постарше довоенной моей мамы.

И я старее деда той эпохи.
И повидал за жизнь свою немало.
Но не решусь сказать, что были плохи
ошибки и поступки моей мамы.

Давно исчезли детские обиды.
В смешных одёжках детские виденья.
И многие ненужности забыты,
и в дальнем далеке покрылись тенью.

Хорошее сознательно итожа,
себя анализируя дотошно,
не утверждаю, что, как Бог, я тоже
не поступал ни разу в жизни ложно.