Разве думал я когда-то,
что ко мне придёт простата?
 А тепрь пришла и – баста!
 Писать бегаю я часто
по ночам.
 Время – страшный янычар,
загребло меня в полон,
топчет по хребту, как слон.
 Что ему
слону
до чужой боли?
 А я не усну.
 Гляжу на луну
и футболю
по минному полю
воспоминаний
и переживаний
против своих желаний
мыслей истерзанный мяч.
 
Ветер подул и смял
калейдоскоп видений,
блики каких-то растений,
рисунки ассоциаций,
химеры простраций, –
всё до неузнавемости
и неосязаемости.
 
Молча лежу.
 На луну гляжу.
 Опять мысли меня теребят.
 Начинаю клонировать сам себя
в разных своих эпохах.

То хорошо, то плохо
смотрюсь я на фоне событий.
 Пытаюсь не сбиться,
их и себя итожа
и стоя, и лёжа,
в разных своих ипостасях.
 
Одни, словно праздник, красят.
 Другие – сплошная серость;
от них на душе скверность,
от них в голове кульбиты
и тело как будто избито.
 
И вдруг как надежды свет:
 «А может простаты нет?
 А может наследственность
на мне непосредственно
споткнулась! А писаю часто я
потому, что пью здесь много.
 
Самообмана причастие
вкусно. И, слава Богу!

А ночь потихоньку кончается.
 Луна к горизонту клонится.
 Что-то часто случается
в последнее время бессонница