" Как пошли дети ".

На кухне мухи моют лица,
Поглядывая на ведро.
И мне что ли пойти помыться,
Да постираться заодно.

Собака грустно смотрит в миску,
Жена общипывает птицу.
И мне что ли сварить сосиску,
Да пока варится - побриться.

***
Очнулся Малахов дома
У мусорного ручья:
Глаз разбит, да рука сломана.
Зачем-то болит голова.

В дверь барабанят соседи:
-Андрей, отзовись. Открой!
- Я уже не Андрей, а прекрасная леди.
И оставьте меня в покое.

-Опоздали - кричит лифтёр,
-Не успели- шепнула уборщица.
лица в траур, голоса в минор,
Только Валя брезгливо морщится.

***
Лес лопат.
Здесь утром работали дети.
Солнце село, и теперь на закат
Они смотрят при лунном свете

Гнёзда горят.
Тут жили когда-то птицы,
Но вечная осень яд
Бросила в их пернатые лица.






***
Краем глаза вижу
Ваши задние мысли,
Такие наглые и бесстыжие
Через багровые рожи вышли.
Выступили спелым злом на лбах,
Пульсируя бешено и громко.
Уставились в лицо моё, руками страха скомканное.
Смакуют страх.

***
Мощное здание пед.института,
Густо измазано солнцем и ивами.
Дышит спокойно раскрытыми окнами
В лица счастливые.

***
Лопнуло "Слёзное озеро".
Вытекло жёлтым картонным соком
На грудь журналиста Познера,
На зубы разбитых окон.
На рваную тень сирени,
На мятую даму Треф.
Господи. Как вы мне все надоели,
Съесть бы вас всех.

***
Две мокрые Ани долго бежали вместе,
Пока не решили разбежаться в разные стороны.
Новенький, что бежал за ними и жаждал мести,
Знал,что будет только одна Аня поймана.
И потому, не задумываясь свернул за ней.
(Был туман, да и листья жгли).
А по другой дороге всё быстрей и быстрей
Бежала другая Аня. Бежала-ли?










***
Мы в пятнышках;
Разбитые колени,
Кровавый подорожник,
Мать.
Лекарство от мигрени,
Рабочий вторник-
В девять спать.
Вонючие соседи:
Халаты, бигуди...
Звонок:
Серьёзная беседа-
опухоль в груди,
и колит бок.
Мы в пятнышках;
Вчерашний суп,
программа "Время"-
Снег,
Колонна шуб
кричит: -Мы с теми,
Кто настоящий человек-.
мы в пятнышках...........

***
Окружили лесничего звери.
Да сказать ему вроде нечего.
Что ж, решили его отметелить.
Били дружно до самого вечера.

Под ударами мощных копыт,
колючих лап и тяжёлых крыльев,
Свернувшись в алую раковину, лежит
Новый лесничий Васильев.

Филин долго смотрел на опухшие,
жирные майские трубы,
Глазами лунными слушая
Луну на убыль.







***
В городе холодно и зонты.
Ветер жмётся к окну.
Выйди на улицу и остынь.
И я успокоюсь и в руки себя возьму.

Нервы, закутанные в пальто.
Раздвигая рукой прохожих,
Движешься в сторону-всё равно,
По лоснящейся каменной коже.

А я сижу, думаю и курю.
Нет, не курю,
Я ведь бросил уже давно.
Послушай, ты на ходу, я на ходу.
Давай разойдёмся в стороны-все равно.

КАРАТ АЛМАЗОВ.

Занесло нас к черту на кулички.
Окружили нас заброшенные дачи.
И не добрыми глазами смотрят птички,
Поскуливая как-то по-собачьи.

Зачем собаки рвут теплицы?
Скорей всего теплицы чем-то смазаны.
Ох, и не нравятся мне эти птицы.
Не сходит ужас и с лица Алмазова.

Карат Алмазов что-то говорил об этом,
об этом говорили и писали, мол по понедельникам, по вторникам и средам
У этих тварей клювы крепче стали.

И в эти дни в них просыпается Гастелло,
И начинается вишневый фейерверк.
Я представляю, как в какой-нибудь четверг
Карат на ощупь смазывает йодом тело,
Мой друг.






ПОЛОМАТАЯ ОДУРЬ.

Гнутся дома.
Крыши с проседью.
Грустно когда
Это происходит осенью.

Весна на сносях.
Треснули сутки.
Из трещин страх
песню жуткую
затянууул.

Анатомия улиц, аритмия взглядов.
Дома покрываются сетью вен и жил.
Я забыл куда шел. Куда надо.
А куда же я шел, когда жил?

***
Вот уж год как Серёжа помер.
Год как помер, Уж нет его...
А я знаю волшебный номер.
Позвоню - он возьмёт.
-Алё…

***
Утром выпил какой-то чай,
И пошёл по своим делам.
По дороге к делам, случайно,
Встретил диких мохнатых дам.

Мы запели чью-то песню,
Станцевали о чем-то танец.
Но зажглись фонари, туча треснула,
Дождь пошёл, и мы молча расстались.

А через год у меня пошли дети.
Через три, я стал получать от них письма;
Такие светлые, что глаза слепит,
Такие горькие, что во рту кисло.