РЕШЕТО - независимый литературный портал
Бровко Владимир / Проза

ХРОНИКИ ЭКСАМПЕЯ гл.4-5

910 просмотров

Нас не нужно жалеть, ведь и мы никого б не жалели. Мы перед нашим комбатом, как перед Господом Богом,чисты. На живых порыжели от крови и глины шинели, На могилах у мертвых расцвели голубые цветы... Нас не нужно жалеть, ведь и мы никого б не жалели, Кто в атаку ходил, кто делился последним куском, Тот поймет эту правду, — она к нам в окопы и щели Приходила поспорить ворчливым, охрипшим баском ( С. Гудзенко)

                                                                        Глава №4  

Опять сказали ждать... Ну, раз сказали, значит, надо ждать…  

Следователь этот, молодой, Католик, сказал, что до вечера ей тут сидеть.

До вечера?? Мысли опять потекли неторопливо.  Валера умер….

Что будет дальше? И все ее прошлое стало проходить в ее памяти, но странным образом, как на экране телевизора, когда она себя воспринимала как бы со стороны…  

Люба познакомилась с будущим мужем за год до окончания школы.  

Она его и раньше видела в ДК – городок маленький, многие друг друга в лицо знали, а Валера был парень видный: густые черные вьющиеся волосы, усы которые делали его похожим на д’Артаньяна.  

Парень был веселый, заводной, и когда он приезжал в Садовск на каникулы, (учился в педагогическом институте), он сразу приходил к Любе с нехитрыми подарками.  

Поскольку не забывал Валера и Любину маму и всякий раз привозил безделушки и конфеты и ей, Надежде Григоровна было приятно такое внимание, и она не возражала против того, что Люба встречается с Валерой.  

Надежда Григорьевна ставила на комод подаренных Валерием фарфоровых зайчиков и птичек или повязывала на голову привезенный Валерой платок и каждый раз приговаривала: «Не дорог подарок – дорого внимание».  

Матери нравилось, что Валера ведет себя скромно, да и Люба не жаловалась, чтобы он лишнее себе позволял. С Санькой Валера подружился сразу, и Саньке очень нравилось, что у него теперь есть такой взрослый друг.  

Люба закончила школу, пошла работать, а еще через год Валера закончил институт и вернулся в Садовск навсегда. В середине августа его приняли на работу в школу, где когда-то училась Люба, и все еще работали учителями родители Валеры, теперь уже Валерия Ивановича.  

Как-то само собой получилось, что Любу и Валеру давно все воспринимали, как жениха и невесту. И сама Люба, и Надежда Григорьевна свыклись с этим, но все равно, когда однажды субботним утром во двор домика, где жили Ивановы, вошел Валерий с родителями, Надежда Григорьевна, увидев их в окно, выронила миску из рук: «Ой, Любка, тебя сватать идут...».  

И тут же заметалась по хате, не помня себя и не зная, что делать: то ли причесаться, то ли переодеться, то ли новую скатерть на стол стелить...  

Стук в дверь застал ее на середине комнаты. Двинуться к двери не было сил. Язык не поворачивался крикнуть обычное «открыто!».  

Он словно прирос к ставшему сухим нёбу. Стук повторился, а потом дверь распахнулась, и вошел Валерий, за ним его мать, а потом уж и отец. Надежда Григорьевна не могла двинуться с места. Она стояла с полотенцем в руках и не могла ни двинуться с места, ни слова сказать.  

Однако родители Валеры поздоровались просто и приветливо, и у Надежды Петровны словно гора с плеч упала. Она тоже приветливо заулыбалась и привычно начала собирать на стол. Разговор о свадьбе начала мать Валерия. Она говорила просто, понятно, и Надежда Григорьевна окончательно успокоилась.  

Она откровенно посетовала на то, что не может дать за дочкой хорошего приданого, да что там хорошего – никакого. Валерины родители ее успокоили, сказали, что это не имеет значения, главное, чтобы Люба с Валерой любили друг друга, и чтобы все было по-людски: и посватать, как положено, и свадьба, чтоб была, пусть не с большим размахом, но и не хуже, чем у других. Так Люба с Валерой и поженились.  

Они были молоды, любили друг друга, на неустроенность быта особо не сетовали, понимая, что не все сразу в жизни дается, а потому были счастливы. Родители помогали им, как могли.  

Люба довольно быстро забеременела, беременность переносила хорошо, и все жили в счастливом ожидании прибавления в семье молодых Шаталиных.  

Валера, конечно, хотел сына, но рождению дочери все равно был рад несказанно. По общему согласию девочку назвали Таней.  

Обе бабушки из всех сил помогали Любе, чем только могли, поэтому Люба не только быстро оправилась после родов, но еще больше расцвела на гордость всей родни. Безусловно, забота о дочке требовала много сил, но благодаря помощи матери и свекрови, Люба не оставляла без внимания и мужа. Их любовь вспыхнула с новой силой, только перешла в какое-то новое качество.  

На «круглую» дату родственники подарили Валере хороший зеркальный фотоаппарат «Зенит». Валера давно мечтал о таком, поэтому «всерьез» увлекся фотографией.  

Когда Любе с Валерой дали двухкомнатную квартиру в коммунальном доме, Валера приобрел фотоувеличитель и все необходимое для обработки пленки и снимков. Трудно сказать, кому первому пришла в голову такая мысль, но Валера стал фотографировать Любу полуобнаженной обнаженной, в разных ракурсах.  

Он печатал фотографии, и они с Любой, подолгу рассматривали снимки в альбоме, который не показывали никому. Они листали альбом, сидя в обнимку, на диване, целовались и говорили о том, как приятно будет вспомнить счастливое время, когда они будут уже старенькими. Люба нравилась себе на фотографиях.  

Она нравилась себе даже в самых «вольных» позах, только временами смеялась: «Ох, мать не видит! Убила бы – даром, что я замужем!  

Ни за чтобы не поверила, что я так перед мужем позировала!» Валера тоже смеялся в ответ: «Да и моя бы мать в обморок упала, если бы увидела! Сказала бы, что я на проститутке женился!»  

И они смеялись вместе, справедливо рассуждая, что это никого не касается, кроме них двоих. Если бы только Люба знала, чем это закончится... Если бы она только знала...  

Танюшка росла крепенькой, дедушка и две бабушки души в ней не чаяли, Любе с Валерой лишний раз дочку по вечерам да в выходные не давали, поэтому Люба опять стала петь.  

Она пропадала вечерами на репетициях в ДК, ездила с хором и ВИА с концертами по области, и все было хорошо, пока Валера не стал замечать, что от Любы после этих поездок, а то и просто после репетиций стало попахивать вином. Когда он строгим тоном потребовал у Любы объяснений, она отмахнулась: «Да выпили по полстакана шампанского после концерта!»  

Но «по-полстакана» стали все чаще, а однажды Валера увидел, что Люба идет по улице не одна. С ней шел какой-то парень. В сумерках светлое платье Любы и белую рубашку парня было хорошо видно.  

Не доходя метров пятьдесят до дома, Люба остановилась. Парень тоже остановился. Разговора не было слышно, но через несколько секунд парень развернулся и зашагал прочь. Люба пошла по направлению к дому одна. Валера быстро затушил сигарету и вошел в дом. Люба вошла через несколько минут после того, как Валера сел в кресло перед телевизором.  

Он ни о чем не спросил Любу, а Люба ничего ему не сказала. Она пошла на кухню и вышла оттуда с помидором в одной руке и куском хлеба в другой.  

Валера молчал, и Люба ела молча. Потом Валера поднялся и пошел спать. Люба выключила телевизор, молча разделась и забралась под одеяло. Валера лежал, отвернувшись к стене, и притворялся, что спит.  

С того дня и пошла между ними какая-то трещина. Они жили уже не семьей. А каждый своей жизнью. Была общая квартира, общая постель, а семьи уже не было. Валера стал выпивать, ушел из школы на другую работу, а Люба не пыталась его останавливать ни в чем. Валера больше не спрашивал, где и почему Люба задержалась, не предъявлял претензий, когда от нее пахло вином, и продолжалась такая «семейная жизнь» до тех пор, пока однажды Валера Любу не поколотил.  

Поводом для рукоприкладства послужило то, что однажды, когда Валера, как всегда, курил в палисаднике, он увидел, как Любу опять провожает высокий парень. Люба и ее спутник Валеру не видели, и, остановившись недалеко от палисадника, повернулись лицом друг к другу. Парень при обнял Любу, наклонился к ней и поцеловал ее в щеку. Люба не обняла его в ответ, но и не сопротивлялась.  

И тут Валера увидел, что парень – Сергей, гитарист из ВИА «Юность».  

У Валеры аж сигарета из рук выпала: да он же пацан совсем, 17 лет, десятиклассник-переросток! Люба с Юркой расстались, и Люба пошла было к дому, но тут Валера вышел ей навстречу и безо всяких объяснений наотмашь ударил ее по лицу.  

Люба охнула, закрыла лицо руками и убежала в дом. Мысли скакали в голове, как бешеные: «Что он видел? Он ударил меня! Не видел ли кто из соседей? Позор-то, какой!»  

После этого, вообще все наперекосяк пошло. Валера начал выпивать, за год сменил несколько мест работы, периодически поколачивал тех, в ком заподозрил Любиного ухажера, за что имел неприятный разговор с участковым.  

Спасало его то, что потерпевшие тоже в долгу не оставались, поскольку ребята были хоть и молодые, но крепкие, а потому заявления в милицию писать отказывались, а нет заявления – нет и потерпевших. Зато Любе доставалось сполна. 

Теперь уже неважно было, виновата она, в чем на этот раз, или просто прошлое припоминалось, хотя, откровенно говоря, вряд ли Любу можно было упрекнуть в серьезной измене. Но для оскорбленного мужа не было разницы, какие грехи водились за Любой – легкий флирт с малолеткой или махровый разврат. С каждым разом Любе доставалось все сильнее.  

После очередной пьяной драки, прикладывая лед к разбитой губе, Люба решила, что так больше продолжаться не может.  

Она решила развестись с Валерой. На следующий день она никуда не пошла вечером. Валера пришел с работы не пьяный, хотя пивом от него пахло. Люба предложила поговорить. Она сказала, что дальше так продолжаться не может, сказала, что решила подать на развод. Валера поднял не нее глаза и твердо сказал, что развода не даст.  

Ох, как же трудно было войти в здание суда! Люба порывалась сделать это несколько раз, но каждый раз не могла пересилить себя и уходила, так и не открыв тяжелую дверь. Но однажды, после очередного скандала Люба запудрила синяк на лице и пошла в суд. В кабинет судьи тянулась не очень большая очередь.  

Но двигалась эта очередь медленно, и Люба несколько раз порывалась уйти. Однако своей очереди она все-таки дождалась и несмело вошла в кабинет. За столом сидела немолодая женщина-судья. Люба протянула ей листок с заявлением о разводе. Судья прочитала единственную фразу: «Прошу расторгнуть мой брак с моим мужем Шаталиным В.И., т.к. мы не сошлись характерами». Судья вернула листок Любе:  

-«Это не заявление. Вы должны указать, когда был заключен брак, сколько прожили, есть ли дети, почему конкретно вы хотите развестись с мужем, есть ли спор о детях, есть ли спор об имуществе. Без этого я не могу принять у вас заявление. Идите в коридор. Там на стенде есть образцы заявлений. Вот так и вы напишите заявление, а потом приходите. И принесите копию заявления, слово в слово, для мужа»  

С тем Люба и ушла.  

Пришла она опять к судье через месяц. Заявление было написано правильно, и секретарь в суде приняла его. Люба сказала, что копию заявления она отдаст мужу сама.  

Но когда она вечером сказала Валере, что подала заявление на развод и положила перед ним копию своего заявления, Валерий молча, разорвал это заявление, потом встал и, взяв с полки альбом с фотографиями обнаженной Любы, бросил его на стол и, криво усмехнувшись, сказал:  

- Только попробуй не забрать заявление, гадина. Да я этими фотографиями весь город украшу. На каждом столбе повешу. Думаешь, это все фотографии? Да я их больше сотни напечатал! На весь город хватит. Да хоть на всю область напечатаю, чтобы все видели, как ты ноги раздвигать умеешь.  

Люба была в шоке. Заявление она не забрала, но и к судье не пошла, когда получила повестку. Когда пришла вторая повестка, Люба сказала Валере, что их вместе вызывают к судье. Валера сказал:  

-Ну, пойдем. Только ты скажешь судье, что мы помирились и пришли забрать заявление. А то я ей эти фотографии покажу, и мало того, что я тебя выгоню, так и дочку у тебя отсужу – проститутке ее никто не оставит.  

В кабинете судьи поникшая Люба сказала, что они с мужем помирились, и попросила вернуть ей заявление.  

С того дня все пошло еще хуже. Валера трезвым домой уже не приходил. Люба, чтобы уберечь дочку от ежедневных скандалов, все чаще оставляла ее ночевать, а то и на несколько дней то у Валериных родителей, то у своей матери.  

В тот злополучный вечер Люба забрала дочку из детского сада, и они пошли домой. Но по дороге Танюшка стала проситься к деду, и Люба отвела ее к родителям Валерия. Свекровь встретила Любу сдержанно, зато внучке заулыбалась, и с улыбкой посмотрела вслед Танюшке, которая уже со всех ног мчалась на голос деда.  

Свекровь накрыла на стол, отказавшись, и все вместе сели ужинать. Люба ела молча, а свекор со свекровью с улыбкой слушали болтовню Танюшки, которой явно нравилось быть в центре внимания. Танюшка заявила, что останется ночевать, а завтра деда отведет ее в садик.  

-Конечно, золотая моя!– еще шире заулыбался дед. Любиным мнением никто не поинтересовался.  

После ужина Люба хотела помыть посуду, но свекровь не разрешила:  

- Посуду хозяйка должна мыть, а то денег в доме не будет.  

Люба побыла у свекров еще минут 15 да и пошла домой. Счастливые дедушка и бабушка были заняты внучкой и с Любой попрощались довольно сухо.  

Люба медленно шла по улице. Домой идти не хотелось. Что ждет ее там? Пьяный муж? Очередной скандал и побои? Идти к матери? Так Валера туда придет, там скандал устроит, да и перед матерью стыдно.  

Насколько Люба помнила, мать с отцом не очень дружно жили, но руку он на нее никогда не поднимал, да и в ссорах в основном мать на отца кричала, а он только отмахивался да уходил курить в сад. Может, он ушел из семьи не из-за того, что другая женщина была моложе матери, а просто от скандалов ушел? Ох, у всех-то по-разному... А перед матерью все равно стыдно.  

Мать знает, конечно, что у Любы в семье творится, да сколько ж можно жаловаться да плакаться? Да и что толку?!  

Вот с такими мыслями Люба и пришла в свой давно опостылевший дом. Мужа дома не было.  

Через полчаса хлопнула дверь подъезда, и по шуму открываемой двери Люба поняла, что это идет домой ее муж, и понятно было, в каком он состоянии.  

Валерий рывком распахнул дверь квартиры и, криво ухмыляясь встал в проеме, облокотившись на косяк двери:  

-Ну, что, сучка, нагулялась?! Завтра же твои фотки, во всех позах, весь город увидит. Посмотрим, кто тогда на тебя позарится.  

Входная дверь была открыта, и Люба, не желая, чтобы соседи опять слышали скандал, хотела ее закрыть. Но едва она подошла к двери, Валерий сильно ударил ее кулаком в грудь.  

Люба задохнулась от боли и стала оседать на пол. Валерий пнул ее ногой в живот, потом еще и еще раз.  

Удары сыпались без разбора, и от боли Люба даже не могла кричать. Валерий продолжал избивать ее ногами, пиная в грудь, в живот, в пах, а она только закрывала руками лицо.  

Неожиданно Валерий перестал избивать жену, нетвердой походкой направился в спальню, повалился на кровать и через несколько секунд захрапел.  

Люба с трудом поднялась и направилась к двери – дверь так и была открытой все это время. Люба закрыла дверь и направилась было в комнату, но вдруг в зеркале увидела себя – растрепанную, заплаканную, платье в крови..  

Каждое движение причиняло боль. «Да что же это такое?! – подумала с горечью Люба.- Уж и не хожу никуда, а он все пьет все больше, да бьет все чаще». Люба медленно обвела взглядом стены, мебель: пыль, клеенка на столе чем-то залита, пол не метен ...Раньше она не потерпела бы и пылинки в своем доме.  

А сейчас все равно. Ведро какое-то у печки...Зачем оно здесь стоит? Топор у печки стоит...Зачем? Щепу кололи? Люба, не отдавая себе отчета, шагнула к печке. Резкая боль от Валериных побоев пронизала все тело, и обида захлестнула Любу с новой силой.  

Она не заметила, как в руке у нее оказался топор, не помнила, как очутилась около кровати, на которой храпел пьяный муж. Рука с зажатым в ней топором сама взлетела вверх и с силой опустилась на голову спящего.  

Валерий не оказал сопротивления. Он не успел понять, что произошло. Он умер сразу. Постель и ковер на стене были забрызганы кровью. Муж больше не храпел и не шевелился, а Люба все наносила и наносила удары.  

Когда Люба, наконец, остановилась и увидела залитую кровью голову Валерия, руки ее безвольно опустились, и топор выпал на пол. Звук упавшего топора заставил Любу вздрогнуть. Она отошла к стене, села на стул и только тут осознала, что произошло.  

Сколько так Люба просидела, уставившись в одну точку, она не знала. Где-то на улице залаяла собака, и Люба встрепенулась, подхватилась, заметалась по комнате.  

Потом вдруг остановилась, надела пальто, шапку и сапоги, вышла из квартиры, закрыла дверь на ключ и пошла к матери.  

Надежда Григорьевна уже собиралась спать. Она не очень удивилась позднему визиту дочери, но посмотрев на лицо Любы, подвинула к ней табуретку и, слегка надавив Любе на плечо, заставила сесть. Мать еще не успела ни о чем спросить, как Люба глухо сказала:  

-Я Валеру убила, мама! По голове топором.  

Мать вскинула ладонь ко рту, словно не давая вырваться крику. Потом рука матери опустилась, и Надежда Григорьевна спросила:  

- Он где сейчас?  

-Дома. На кровати лежит. Я ничего больше не трогала. И топор там же. И все там в крови.  

Надежда Григорьевна быстро оделась и сказала Любе:  

-Пойдем.  

Они вместе направились к Любиному дому. Надежда Григорьевна оглядела комнату цепким взглядом и сказала:  

- Вынесем его на пустырь и там оставим. Пусть думают, что его по пьянке кто убил.  

Вдвоем они вынесли невероятно тяжелое тело, и спотыкаясь в темноте, поволокли его за дома на пустырь. Они оставили тело на пустыре и вернулись домой. Мать вспомнила, что обуви на убитом зяте не было, взяла его туфли и пошла на пустырь, где и выбросила обувь рядом с трупом.  

Люба встретила мать словами:  

-Я в милицию пойду и во всем сознаюсь.  

- Не вздумай! – сказала мать. – В тюрьму захотела, под расстрел? А Таньку кто поднимать будет?  

-Но все равно же узнают, только хуже будет.  

-Хуже не будет, - сказала мать. – Хуже уже некуда.  

-Ох, мама... А как же дальше жить?  

-А как ты жила, когда он пил, как свинья, да издевался над тобой?  

Небось, и убила ты его не после поцелуев..  

Ладно, потом расскажешь. Надо прибрать здесь все.  

Потом мать развела побелку, и они с Любой, замыли водой пятна крови на стене и побелили всю стену. Мать велела Любе вытереть пятна крови на полу. Потом они вымыли руки, умылись и захватив ковер и окровавленную постель и топор пошли в дом, где раньше жила и Люба, а теперь только мать ждала из армии Саньку, служившего уже второй год. Ковер, топор и постель мать спрятала в своем дворе..   

Люба подробно рассказала матери, что произошло. Она несколько раз порывалась пойти в милицию и заявить о том, что произошло. Но Надежда Григорьевна, не допуская даже мысли об этом, каждый раз находила все новые и новые доводы против того, чтобы Люба пошла и призналась во всем.  

Они не сомкнули глаз до утра. На часы они не смотрели, тем более, что был выходной день и на работу идти было не надо.  

Где-то в подсознании Любу не покидала смутная мысль, что так нельзя, что нужно что-то сделать, поэтому она даже вздохнула с облегчением, когда увидела в окно, как к дому подъехал милицейский УАЗик.

« Ну вот и все, -подумала Люба. – Это конец…»  Но она не знала, что все ее хождение по мукам только начинается.  

                                               Конец четвертой главы  

                                                 Глава 5  

Начальник Сугоклеевской районной милиции Иван Алексеевич Залетаев был одной из тех личностей, которых лично выбирал, расставлял на должности и держал в «ежовых рукавицах» Начальник областного УВД генерал-майор  милиции Трофимов Н.И. – прозванный своими подчиненными «Николай-кровавый».  

Прошлая деятельность И.А.Залетаева, до поступления его на должность начальника районной милиции была, чего он и сам не скрывал, зачастую весьма рискованной в смысле законности и строгой морали.  

И после ухода Трофимова из должности начальника УВД с формулировкой за неосуществление должного надзора и руководства починными и отсутствие координации работы райотдела с прокуратурой и судом, он был через полгода, после описываемых событий снят с должности.  

Но, сейчас он гордо восседал за своим большим письменным столом, в просторном, пятиоконном кабинете. За приставным столиком, у стола сидели Н.Стародумцев и В.Даташвили.  

В. Ревуцкий сидел на стульях у стены, тут же был и участковый В.И. Самоплясов начавший свой доклад о результатах подворного обхода жителей ул. Коминтерна и соседей Шаталина В.И.  

Самоплясов был высокого роста, худощавый мужчина, недавно пришедший на работу в милицию и относившийся к поручаемой ему работе добросовестно, хотя часто из-за отсутствия элементарного юридического образования, не понимал сути выполняемых или порученных ему для выполнения действий, правового характера.  

«Здравия желаю, товарищи офицеры! Я вроде бы вовремя?» здороваюсь с присутствующими заходя в кабинет.  

И без дальнейших церемоний, на ходу снимаю пальто и присаживаюсь, за стол, рядом со Стародумцевым и Даташвили.  

«Здравствуйте Владимир Петрович», ответил за всех Залетаев, и обращаясь к Самоплясову сказал: «Продолжайте!»  

Время 18.05)  

«И так , я сегодня, по заданию зам. начальника Сугоклеевского района совместно с участковым инспектором Петуховым провели поквартирный обход жильцов улицы Коминтерна и близлежащих переулков с целью поиска возможных очевидцев убийства и других свидетелей.  

Обход проводился с 10.00 до 16.00. В результате обхода установлено следующее. 

Жильцы дома №36 вечером народились на своих местах, никаких подозрительных людей, шума борьбы, криков ни вечером, ни ночью никто не слышал.  

Приход убитого Шаталина В.В. домой 27 марта, около 20.00 заметила только одна соседка из квартиры №1 – Гаврющенко Н.И. 51 г. По ее словам он пришел домой один, с небольшой сумкой в руках. Шаталин был одет в осеннее серого пальто, без головного убора. С ним Гаврющенко ни о чем не говорила. По дому она в виду большой разницы в возрасте отношений не поддерживала.  

В целом, опрос соседей показал, что супруги Шаталины жили, в общем, то нормально, каких либо ссор или драк на бытовой почве у них не случалось. В гости к никто из их ровесников не ходил, только их родственники. Его жена Шаталина Л.И. так с жильцами дома мало общалась.  

В это день жильцы видели, что она на протяжении всего дня была дома и периодически то приходила, то уходила с дома.  

Подворный обход соседей напротив и близлежащих домов ничего существенного не дал. Никто как всегда ничего не видел, и ничего не знают. Каких, либо версий случившегося никто не высказывал.  

Собранные объяснения от соседей и других граждан в количестве 30 человек прилагаю, для оперативно-розыскного дела»  

Я забираю со стола оставленные Самоплясовым, письменные объяснения и начинаю, их просматривать, продолжая слушать выступающего.  

«Да негусто!» по окончании доклада Самоплясова, проронил в слух Залетаев.  

«Ну, теперь послушаем, что расскажут наши сыщики, Вам слово Даташвили»  

«Иван Алексеевич» возразил Даташвили « пусть Ревуцкий доложит, он готовился»  

«Ну, хорошо, Давай ты Василий Иванович!» согласился Залетаев.  

Но не успел Ревуцкий рот открыть, как в кабинет буквально втиснулась через дверь грузная фигура одетого в дубленку прокурора района Шереметьева П.П.   

«Ну что тут у Вас?» пробасил он по хозяйски, проходя к вешалке и начиная снимать свою дубленку.  

По лицу было видно, что Петро Петрович уже хорошо «поужинал» и солидно «вмазал» на «дорожку», и по тому, как он потирает руки, было видно, что сейчас у него появилось желание «порулить ситуацией». Благо повод был поиздеваться над своим «недругом» И.А. Залетаевым так сказать налицо..  

«Ну, что ж, продолжайте Василий Иванович!» разрешил Залетаев когда Шереметьев сел у стены, на своем обычном, почетном месте под портретом Дзержинского и красным знаменем райотдела милиции.  

«Нами», начал хриплым, унылым голосом Ревуцкий, «совместно с начальником отделения уг. розыска Даташвили и младшим. инспектором уголовного розыска Белым по данному факту убийства Шаталина проделана следующая работа:  

1. Проведена проверка учетов на Шаталина В.В. и его жену и дано задание доверенным лицам (агентам) собрать к завтрашнему дню всю им доступную информацию о самом Шаталине, круге его друзей.  

2. Лично я нашел и доставил в РОВД жену Шаталина, по пути у меня с ней состоялся устный разговор, в ходе которого она заявила, что в момент убийства она находилась в доме своей матери и о самом происшествии ничего сказать не может. Шаталина это всем известная района певица, в художественной районной самодеятельности, ни по каким учетам она у нас не проходила. По месту работы характеризуется положительно.  

3. В отношении матери Шаталиной – Н.Ивановой, установлено. Что она имеет еще и младшего сын, который находится в армии. Сама Иванова 10 лет назад была судима за растрату государственного имущества и в период следствия была под арестом, Но суд избрал ей, потом другую меру наказания и вынес приговор с отсрочкой наказания.  

4. Среди соседей Н. Иванова характеризуется, в общем, положительно, но особой дружбы ни с кем не ведет. Так же она мало общается с родителя убитого Шаталина В.В.  

5. Что касается самого Шаталина В.В., то он по молодости задерживался работниками милиции в нетрезвом состоянии и за мелкое хулиганство. Но потом, как говорят, «остепенился», женился на Шаталиной, стал постоянно работать. Хотя он по профессии учитель труда, и родители учителя. Но он со школы ушел и после перемены ряда мест работы в последнее время работал завхозом в Районной ветеринарной аптеке. Найти его начальницу сегодня не удалось, она уехала из города на 2 дня.  

6. Каких либо конкретных версий о происшедшем убийстве пока нет, как и нет подозреваемых.  

Задержанный утром сторож Бухальский, по его мнению к убийству не причастен, и его надо отпускать, поскольку это безобидный домашний «алкаш» и на убийство не способный даже в пьяном виде.   

  Это все ?« спросил Залетаев  

« Да в общем все» ответил «Ревука»,  

« Ну, тогда садитесь»  

«Да негусто уж!» уже пробасил со своего места Шереметьев, «глухарь граждане милиционеры вырисовывается у нас. Ну и что будем делать?»   

Тут слово взял зам. Начальника РОВД Стародумцев и заявил:  

"Настоящее дело заурядное, да теперь хороших дел и не бывает. Так все - мелочь какая-то.  

И преступники настоящие толи перевелись, толи мы их всех уже выловили.  

Ничего нет почетно в ловле. Убьет и сейчас же сознается. Да и воров настоящих нет. Прежде, бывало, это были такие бойкие мужики, по всем статьям. Как говорится «нос горбинкой, а хрен дубинкой»! А теперь что? - Жалкий, невзрачный, спившийся тип!  

Наш самый гуманный советский суд его осудит, и он отсидит полсрока и опять возвращается.  

Участковые или дружинники на вокзале или на рынке его узнают, задержат да и приведут ко мне: голодный, холодный, весь трясется - посмотреть не на что.  

Говоришь ему: "Ты ведь, опять воровать будешь". - "Что ж, Николай Иванович, - буду, жить то как-то надо?". -  

"Так тебя лучше следует сразу посадить".  

 "Помилуйте, Николай Иванович!"   

"Ну, какой ты говорю я ему «Вор», он ведь должен быть из себя видный, рослый, или хотя бы одет солидно и чисто, а ты? Ну, посмотри на себя в зеркало - ну какой ты вор? Так, мразь одна, бомж!". –  

"Что ж» говорит он мне «Не всем Бог фарту дает!».  

Тут надо сказать, что по природе своей Стародумцев, был, как бы создан для своей нынешней должности.  

Большой профессиональный опыт, внимание и наблюдательность, в которой было какое-то особое чутье, заставлявшее его вглядываться в то, мимо чего все другие проходили безучастно. И все это соединялось в нем, со спокойной сдержанностью и добродушием.  

Худое, сухощавое немного сморщенное лицо, проницательные серые глаза, редкие седые волосы на голове, сдержанные манеры и мягкий украинский выговор были характерными наружными его признаками.  

Он был отличным рассказчиком и еще лучше умел вызывать других на разговор и а вот писать отчеты "складно", в связи с недостатком образования не умел. Поэтому и застрял на должности Зам. начальника  РОВД…  

«Заурядное оно может и заурядное, но пока убийца не найден и с меня завтра генерал (Начальник УВД Южно-Украинской области) будет голову снимать!» заявил Залетаев.  

« А вы Николай Иванович, как всегда и не кстати, со своей философией!»  

«Да я не философствую, а высказываю версию, что не ранее судимый преступник, это наше убийство совершил, а дилетант, какой то, и он где-то рядом, а мы может его долго искать.  

Тут главное установить мотивы убийства и кому это было выгодно, а вот «Ревука» и Даташвили нам пока таких данных не дали, чтобы выдвинуть правильные версии»  

«Чтобы выдвинуть версии надо знать подробные обстоятельства дела Николай Иванович возразил я.  И обращаясь к прокурору района, говорю:  

«Позвольте мне Петр Петрович Вас, и всех остальных участников совещания проинформировать о фактически собранных доказательствах и результатах вскрытия».   

«Да» поддержал эту мысль Шереметьев, «хочу сказать, что сам как бывший следователь проработавший, более 10 лет здесь в этом районе, могу сказать, что надо сначала рассмотреть собранные доказательства и факты, а потом выдвигать версии.  

«А то у Вас» он образуется к Залетаеву и Даташвили, «люди часто сознаются в преступлениях. А потом оказывается, что они их не совершали!  

Вы вспомните Яшку Бровичка, подозреваемого в убийстве женщины – сторожихи?  

Мы его были вынуждены отпустить из под стражи, после двух месяцев ареста?! 

«Уважаемый Петр Петрович, но ведь были доказательства, и Вы же сами давали санкцию на арест». Возразил Даташвили.  

«Да давал, потому что Вы меня уговорили, взять грех надушу? Но теперь у меня веры к Вам нет»  

«Продолжайте Владимир Петрович»- заявил прокурор, подводя итоги этой вспыхнувшей перепалки.  

«Во-первых, хочу начать свое выступления с точных фактов, подтвержденных на сегодняшний день вывода судебно-медицинского эксперта.  

1. Смерть Шаталина наступила от причинения ему тяжких телесных повреждений головы, вследствие нанесения не менее 5 ударов тяжелым тупым предметов о области головы.  

2. Орудием преступления могли быть: обух топора, массивный молоток. И т.п. предметы  

3. Время наступления смерти около 21-22.00 27 марта 198—г.  

4. Место обнаружения трупа (огород Бухальского) не место убийства, поскольку труп как было установлено, в процессе осмотра попал туда с другого места. Возможно из квартиры.   

Теперь о своих наблюдения. При осмотре дома установлено, что пропал ковер, снятый якобы женой Шаталина Л.И. на время побелки.  

Не было найдено и хозяйственного топора, который должен был быть в коридоре рядом с дровами.  

Внести тело Шаталина из квартиры, если его убили там, весившего под 90 кг. один человек вряд ли смог. Тем более вместе с телом вынесли и туфли мужские, которые разбросали по городу, имитируя что это сам потерпевший туда пришел.  

Но на улице была оттепель, а на носках и подошвах туфель отсутствуют следы загрязнения почвой.  

А, как известно, криминалистические методики утверждают, что труп с места убийства, обычно выносят только лица из числа родственников или знакомых, с целью отвести от себя подозрения.  

Я так же виделся и предварительно беседовал с Шаталиной Л.И.  

Она утверждает, что с дому ушла около 18-18.30 и все время была у матери дома.  

А, вот в объяснениях, которые собрал Самоплясов, и на которые он не обратил внимание, есть объяснения Корниенко Елены 17 лет, о том, что когда она проходила по улице Коминтерна, около 21.30 видела выходящей из калитки дома №39, женщину, одетую в одежду похожую на одежду Шаталиной Л.И., по крайней мере, она сейчас в такую же шапочку и пальто одета.  

Все это не позволяет нам исключить Л.Шаталину из числа подозреваемых лиц.  

Она, что-то много не договаривает. Это видно из ее психического состояния и даже манере поведения или ее сильно испугали «методы работы» нашего «уголовного розыска».  

«Да никто ее и пальцем не трогал» огрызнулся отозвался В. Даташвилии.  

«Я Вас просил с ней доверительно переговорить с учетом собранной информации, а не пугать ее «тюремными страшилками».  

«С ее матерью Ивановой я не успел поговорить, поскольку ее поздно доставили в РОВД и поэтому надо еще сопоставить алиби Ивановой и Шаталиной, и возможно провести опознание самой Шаталиной, этой девочкой Корниенко и ее ухажером.  

К стати фамилию его, девушка Самоплясову так и не назвала!»  

Таким образом, можно выдвинуть следующие рабочие версии:  

1. Убийство Шаталина совершено при попытке разбойного нападения с целью завладения имуществом  

2. Убийство Шаталина совершено лицами из числа родственников или близко знакомых, на почве ссоры. И ими же совершена имитация места убийства в другом месте.  

3. Убийство Шаталина совершено Шаталиной в ходе драки или из мести и др. бытовых причин. Но вот вынести, туп Шаталина сама, никак не могла, у нее должен был быть сообщник-пособник.  

Но это самая маловероятная версия, если брать во внимание положительные характеристики Шаталиной Л.И. за аксиому.  

Вот у меня в вкратце все, хотелось бы послушать мнение более опытных работников.»   

«А давайте сейчас приведем Шаталину Л.И. сюда и тут ее « расколем»! подал идею Залетаев.  

«Ну, уж нет, Иван Алексеевич!» заявил Шереметьев, « Хватит с меня и Яшки Боровичка, которого Вы тут кололи» и он признался в убийстве сторожихи, после третьего, налитого ему  Вами,  стакана водки.  

Я потом с прежним следователем, целый год описывался за незаконный арест.  

Давайте будем придерживаться в этот раз, требования Закона!  

«Пусть следователь допросит ее, как полагается со всеми формальностями, и пусть он сам потом по итогам допроса примет решение.  

Он уже у нас полноценный следователь, так ему и карты в руки»  

«А зря Вы Петр Петрович «так про мои методы отзываетесь ответил Залетаев.  

«Это безотказный метод, сколько раз я таким образом общий язык, с преступниками находил, заявил Залетаев.  

Ну, раз не получилось, так нельзя ж из этого делать такие категорические выводы.»  

« Я вот, что еще хочу сказать» снова заговорил Стародумцев.  

«Что есть у меня сведения, хотя и не официальные, что в последнее время, когда Шаталина начала петь на вечерах отдыха в этом году в Доме культуры колхоза им. Коминтерна то у нее начался якобы роман с одним малолеткой.  

Учеником 10 класса нашей средней школы. Мне сторож клуба рассказывал, что часто, после выступлений, там за кулисами, вместе с завклубом устраиваются выпивки, музыканты и их друзья.  

Так может этого В.Шаталина из-за ревности, «пришили!», начитался школьник Достоевского и взял в руки топорик?»  

«Да, Л.Шаталина женщина молодая и красивая! И многим мужикам в районе нравилась» продолжил Залетаев  

«Да вы помните Петро Петрович» как недавно на торжествах в райкоме партии она встречала хлебом-солью в составе артистов, ансамбля народной песни, представителей обкома партии.  

Все тогда ее заметили и похвалили директора Дома культуры за подбор участников хора»  

«Да если бы она гуляла с кем - то из начальства я бы знал точно» заявил Ревуцкий,  

«Да уж наверно и сам бы успел «пристроится» съехидничал Стародумцев, знаем мы Вас Василий Иванович».  

«Да нет, я к тому, что она бы стала моим «доверенным лицом», в силу требования известного Вам секретного приказа Николай Иванович! отбился Ревуцкий.  

«Так» заявил Петро Петрович – «пора заканчивать совещание, время уже позднее, оставим Л. Шаталину следователю, а сами по домам.  

Утром Вы мне Владимир Петрович Вы перезвоните, что там решите, и расскажите о планах на завтра. Всем до свидания. Мне пора.  

Вы Алексей Иванович, обращается он к Залетаеву.. «Не идете? Нам по пути, да и надо кое о чем поговорить, поводу предстоящего в понедельник заседания Бюро райкома партии, где будет рассматриваться мой отчет о борьбе с преступностью в районе.  

Попрощавшись, Шереметьев с Залетаевым уходят.  

После их ухода я, Н.Стародумцев, В.Даташвили, В. Ревуцкий и В. Самоплясов недолго посовещавшись, решаем, что я и Н. Стародумцев остаемся для проведения допроса, а «розыскники» уходят на встречи с «доверенными лицами». Договариваемся на встречу завтра в РОВД в 10.00  

                                 Конец пятой главы.  

 

 

 

Теги:
15 April 2010

Немного об авторе:

СТАРЫЙ СОЛДАТ....... Подробнее

 Комментарии

Комментариев нет