Окна моей спальни выходят на ресторан,лет тридцать пять назад переоборудованный из кинотеатра,а еще ранее, лет шестьдесят тому назад, этот кинотеатр был церковью. По причине экономической нищеты, ресторан вернули первому владельцу - церкви. Как говорится, справедливость восторжествовала.Иву посадили, когда открывали ресторан, рядом со столетней липой, во время цветения превращавшейся в огромный жужжащий пчелино-осиный кокон. Потом срезали липу, посадив на ее месте молоденькую ее сестричку. Ивы, вербы и тополя - деревья моего детства: по всей длине улицы деревни, по обе стороны от дороги, были высажены именно они. Кроме того, правый берег небольшой речушки тоже кустился вербами и ивами. Помнится, одна старая верба разветвилась над самой водой, окунув в нее свои ветви-косы, и мы, девчонки-подростки, усаживались на самую крупную ветвь и спускали ноги в речку, болтая ими и баламутя воду. Причем никто не обижал само дерево: не обламывал веточки и не обрывал листочки, и верба благодарно чуть покачивалась, словно колыхая нас под нежное журчание воды. И в эти минуты почему-то не хотелось ни смеяться, ни озорничать, ни разговаривать - просто сидеть, следя за медленным течением реки, и улетать мыслями куда-то очень далеко, не в будущее даже, а в бездонную голубизну над головой, а чувствами погружаться в себя, на самое донышко души, и прислушиваться к тому, что там происходит. Светлее, чище, искреннее тех чувств, наверно, нет в мире ничего... Ива напротив моего дома напоминает мне о далеком детстве и возрождает в душе то волшебное волнение, тронутое грустью,такой же светлой и чистой,как тогда там, с вербой над рекой. Я каждое утро, прямо с постели,подхожу к окну и шепчу иве: - Доброе утро, красавица... И она в ответ шевелит грустными веточками, словно тоже шепчет мне приветствие. За тридцать пять лет ива превратилась в высокое, ростом с пятиэтажное здание, дерево с крепким стволом и длинными, до самой земли, ветвями. Однажды ураган отколол от ствола две огромные ветви, и они лежали на земле, беспомощно разбросав поникшие и почти безжизненные многочисленные веточки. Я ничем не могла помочь своей подруге, не смогла защитить ее от стихии. Но мне было так больно, словно покалечили и меня вместе с ивой. От стихии не могла, а от человека защищала. Как-то увидела, как мальчишки-подростки, став на ограждение, ухватились за ветки беззащитного дерева и стали раскачиваться, как на качелях. А рядом, на скамейке, сидели их мамаши и спокойно взирали на детские "забавы", не видя в них ничего необычного: пусть развлекаются детки...Им и в голову не приходило, что это самое что ни на есть хулиганство и что дети их - будущие бездушные если уж не преступники, то просто чьи-то мужья и отцы, основное предназначение которых - защищать, а не подвергать насилию и издевательствам. Я выбежала на улицу. - Вы что же это делаете? Сейчас же оставьте дерево в покое, ему так же больно, как и человеку... Дети перестали раскачиваться, но не выпускали из рук ветви, глядя на реакцию своих мам. А те молчали и смотрели на меня, но в их глазах не было непонимания, а, скорее, что-то презрительно-вызывающее. - Как же вам не стыдно? Кого вы воспитываете? Кем ваши дети вырастут? Одна из мам нехотя повернулась к мальчишкам: - Слезьте и идите гулять...на площадку... Если уж в голове взрослых женщин нет понимания, что такое "плохо", то откуда же оно появится в головах их детей? Во второй раз я даже не успела выбежать на защиту своей подружки, как она сама по-своему наказала свою обидчицу. В ресторане гуляли свадьбу, и одной из участниц веселья, девчонке в светлых брюках, захотелось, видимо, экстрима: она ухватилась за ветвь и попыталась с разбегу раскачаться. Держась за ветку и поджав ноги, она, как маятник, качнулась в сторону, но ветвь обломилась - и девушка грохнулась на клумбу под ивой, в чернозем. Все очевидцы зашлись смехом, и никто их них даже не попытался помочь ей подняться с земли. Несчастная кое-как выбралась из клумбы (была сильно подшофе), но лучше бы ей было в ней остаться, потому что белые брюки стали черными. Я тоже смеялась: оказывается, деревья тоже умеют защищаться. - Молодец, ивушка, молодец, родная!- поддержала я свою подружку.А она в ответ приветливо покачала ветвями. Больше иву никто из людей не обижал. Скоро все ее зеленые листочки превратятся в золотые и опадут, а голые веточки зима заботливо укутает до следующей весны белоснежными мягкими покрывальцами. Мы будем с ивой по-прежнему приветствовать друг друга по утрам и радостно улыбаться друг другу: мы же еще живы...