* * * Уверовал давно я в это (Поэтому и сед) — Одни ждут тьму, другие — света, Одно — в тревоге все. Труднее строить, легче — рушить, Дом спалит и дурак. Блажен — кто тянет к свету душу, Несчастен — кто во мрак. * * * Не верю в ткань небытия, Что мы лишь слизь и горстка пепла. Нет, не на прасно птица пела, И не напрасно слушал я. Нет, не напрасно пела птица, На время свой прервав полет... Песчинка — та не пропадет, В другое что-то превратится. * * * Замерзли розы на морозе, — Небрежной брошены рукой... Он на последние, быть может, Их приобрел, чудак какой. Пришёл к ней не с пучком крапивы, Нес под пальто чудь-человек... Напрасно мнит себя красивой Та, бросившая розы в снег. * * * Судьба изменчива, понятно, — То в этом виде, то — в ином, — Сегодня — гладь, а завтра — пятна На спелом яблоке земном. Вон как с волнами бьются скалы, В их ссору не вмешаться бы. Все дело в том, что жизнь людская — Игра неведомой судьбы. * * * Заснежено-заснежено, Дыши труба дымком, Но кое-где наслежено Тяжелым башмаком. Ты сжалься над тропинками, Метелица-метла, Синички все же тинькают У самого стекла, — По раме бьют без нежности, Подбрось, мол, что поесть. Заснеженность, заснеженность, - Дорогам грязным месть. * * * Дано нам бродить по свету Земного времени для, Должны мы любить эту Планету, чье имя — Земля. Тоска пусть плитою давит (От тяжести ноги дрожат); Пореже думай о дали, Которой не избежать. * * * Какие низкие тучи, Придавленны поле и лес; Сидеть у огня лучше, Чтоб камень тяжёлый исчез. О, как мы слабы и живучи! И как наш порыв рдян. Порою мы — низкие тучи — По улицам, по площадям. * * * Мечты бывают светлые, Мечты бывают грязные; Одни порою, светятся, Блестя, играют гранями, Они подходят магами С неведомою силою, Они бывают наглыми, Всегда, при этом, льстивые. Играть привыкли красками (И пятнами, и точками). Они бывают ласковы, Как правило, настойчивы. * * * Сегодня метались метели, А завтра — лазури разлив. Мы много с тобою хотели, О самом обычном забыв. Все наши надежды и планы (И в этом нет нашей вины), Однажды внезапно отпрянут. На срок нам короткий даны. * * * По проселкам, по проселкам, Как бывало, как бывало... Боже мой, а грязи сколько! После ливня, после шквала… Тучи в край иной уплыли, Распахнуло двери лето: Боже мой! Зачем все это!? — Столько жара, столько пыли… Волю напрягай и жилы, Что судьба подбросит, выльет? Это всё зовётся жизнью – И жара, и буйство ливня. * * * Все будет, непременно будет: И кучи денег, и пинки... Есть праздники, а есть и будни, Любви букеты, и венки, Любимые дорожки сада, И горькой гари грозный дым... Распорядиться этим надо, Расставить по местам своим. * * * Зачем смертельная тоска, Приходит всё довольно быстро. Она припасена доска Для стрелочника, для министра. Одет прилично ли, босой, Обласкан или нет страною, — Пришкандыбает смерть с косой, И лучше — если к ней — спиною. * * * Кисть винограда. Спелые ягоды. И отвернуться вроде бы надо бы. Сок виноградный в бокале искрится: Можно, конечно, и не напиться. Душные волосы, гладкие плечи — Все зачеркнуть, то искалечит… Ягоды, плечи, вино, что играет — Над опасением преобладают. * * * На своей заунывной скрипке Вечер снова начал пилить, Но рассвет свой узор выткет, И дорога свое запылит, О своем донесут лужи, Разболтают свое зеленя... Не хочу я грустное слушать, Но ведь грусть и не спросит меня. * * * Мы проводим весну и лето, Осень нам свои листья отдаст... Даже если стреляешь метко — Промахнешься в последний раз. Из телег пересадят в сани, Снег растает — в кабриолет… Зори всякие угасают, Ни одной предпочтения нет. * * * Росинка одна скатилась, А сколько их? — не сочтешь, С облачком соединилась, В облачке не найдешь. Исчезнет цветная россыпь, Исчезнет, не на века… Росы, хрустальные росы — И белые облака. * * * Таких немало будет зорь. Всему свое предназначение. Для радости и для мучения Сплетает солнце свой узор. Жизнь наша — не сплошной разор, Жизнь наша — не одно блаженство. Мы далеки от совершенства, Но это Богу не укор? * * * Опять грущу, опять грущу Хорошей тихой грустью... Кораблик я в ручей пущу, В даль уплывает пусть он. В ручье полно больших камней, Пусть думает — что скалы. И не вернется он ко мне Обветренный, усталый. Кораблик скрылся, я стою, Не видно за травою, «Надежда» — надпись на борту, Написанную мною. * * * Бегут сливаются ручьи, Спешат они к речной лазури. Где больше влаги — больше дури, Не только днем, но и в ночи. Им тоже надо синевы Лесной сушняк им не преграда. Им тишины видать не надо, Ручьям текущим средь травы. * * * Волны ржи на широком поле, Ряд за рядом спешат и спешат, А не так ли ты рвется на волю Неприкаянная душа? Ветер ранний, почти с рассвета, Неспокойно течёт река. Волны ржи. И в стремлении этом Неустанно плывут облака, И деревья туда же клонятся, И туда же склонились цветы. Бег желаний — степная конница, И заброшен в поток этот ты. ЗИМОЙ У НАС Там, конечно, хорошо, Где растут лимоны, И почти что нагишом Ходят миллионы. Откровенно говоря — Мнение бытует: Гуси-лебеди не зря В тех краях зимуют. В январе мороз у нас — В натуральном виде — Из-под шапки пару глаз Только и увидишь. Утром поздно рассветёт, Тень спешит в овражки, Белый цвет приобретёт Даже хвост дворняжки. Да, холодновато тут, Лезет скрип под валенки, Но зато вокруг цветут Чудные хрусталики. * * * Черемуха благоухает, Переполняет старый двор, Вот-вот сорвется, запорхает Давно не крашеный забор, Умчится в голубые дали, Где от восторга запоет... Черемуха благоухает, Благоухать не устает. * * * Вот снова темень к темноте, И руки встретятся с руками. И горячо, как на плите. Руководит всесильность нами. У наших предков был озноб, И наших предков жар тревожил, Больших и маленьких особ. Да, как на нас они похожи. НЕ ОТВЕЧУ Здесь — осина, там — осина, За осокой — телорез... Мохом заросла трясина — Оступился и исчез. Не поверю я рассвету, Сон-траве — чей вид неплох. Ничего в болоте нету, Только кочки, только мох. Пусть на травы ляжет вечер, Ляжет вечер — ну и что ж? На улыбку не отвечу, Потому что встречу ложь. ПОЛЕ Леса дальнего полоска, Тучи - серое рядно... Ох, ты поле, ох, ты поле! — Ты со мною заодно. Ты волнуешься на воле, Колоски к земле клоня. Ох, ты поле, ох, ты поле! — Ты похоже на меня. Знаю — пожелтеешь вскоре, Увезут твое зерно. Ох, ты поле, ох, ты поле! — Что оставят — втопчут. Но... Ветер с северного моря На стерню уложит снег. Ох, ты поле, ох, ты поле! — По весне вернуться мне б. НЕВАЖНО Написать опять спешу Жарко, без оглядки — Перелить из сердца шум В чистые тетрадки. И отсюда все вверх дном — Слон на самокате. Дни уходят, день за днем (Фигли — в результате). Вот отправлюсь в мир иной (Всё под хвост кобыле). Помаячил — и отбой, — Напрочь позабыли. То ли лирик, то ли шут, То ли червь бумажный. Есть желание — пишу, Что потом — неважно. * * * Мечтаю петь, пока живу, Сто лет живи — всё мало, мало. Лист жёлтый упадёт в траву, Еще одна звезда упала. Прими забвения страна — Кто о всемирной славе бредит, — На всех не хватит чугуна, Не хватит мрамора и меди. Всё проще, строже наяву: Кто шёл страдая — остается... Мечтаю петь, пока живу, Мечтаю жить, пока поется. * * * Ох, могилка! Не крашеный гроб! Ох, забытые жёлтые кости! Вот опять наметает сугроб На заброшенном старом погосте. Как ни бейся — природа права: Все должно быть забыто когда-то. Из земли прорастает трава, А зимой — снег чистейшая вата. Властелином ты был иль слугой, Корабли поднимал или стены, Сменой, знай, тебе будет другой, Потому что нельзя без замены. И обид не храни ты в груди, Не стучи при уходе калиткой. Не озлобясь по жизни пройди, Этот мир оставляя с улыбкой. * * * И пусть тебя не давит это, Что ты в «печать» не можешь влезть, «Печать» не делает поэтом, Как не возвысит душу лесть. Известность — разве это много? Тропа судьбы всегда крута. Иди намеченной дорогой, А остальное — суета. * * * В роднике кипит вода, Мимо ветер бойкий. Шел я шел, зашел сюда — Посидеть на хвойке. Зачерпну хрусталь воды Всполошив лягушку, Намочу клок бороды, Хлеба съем горбушку. Покрывают сучья дно — Набросали люди. Мы с тобой почти одно: Оба волю любим. Побежишь ты ручейком Далеко-далеко, Познакомишься с рекой Голубой широкой. Ты — низиной, я — тропой, Разойдемся вскоре. Боже! Дай ты мне покой, Родничку дай море. * * * Торопясь проходят дни — Черные и белые, Мало у души родни, И не переделаешь. В этом мире — ветровал, Есть и пыль от веничка... Жизнь свою отпировал — Отдохни маленечко. В нужном коль стоишь ряду — Хоть шкафом накройся, Все равно тебя найдут, И не беспокойся. ДЕРЖИСЬ Денег-денег — просит жизнь, Ну, хоть ты задребезжись. Даже и во сне ору: «Где я столько наберу?» Я и так верчусь юлой, — Час за часом — день долой. Час за часом — суток нет, Вот такой кордебалет. Хоть ты смейся, хоть ты плачь — По макушку неудач. Все нехватки да нехватки, Вот такой ты, брат, нехваткий. Вот такой ты, брат, неловкий. Вот и топай без обновки. Ну а что поделать? Жизнь — Бьет тебя, а ты держись. * * * Ты из жизни уйдешь Просто, словно моргнешь. Упадешь, словно в речку Глубокую нож. И без грусти проводят Тебя на тот свет. Почему бы и нет? Почему бы и нет? На кресте обветшалом Сотрутся слова, На бугре не цветы, Но осока-трава. А потом и бугор Из травы не видать. А рассветы, закаты Небес - благодать! Да, при мысли о смерти Не надо грустить, Ведь на землю ты был Приглашён погостить. Вот и побыл ты здесь — Подышал, посмотрел. Крест свалился в траву, Незаметно истлел. НЕЧАЯННЫЙ СНЕГ Снег ночью выпал. Не чудо ли это? Природа на выдумки торовата: Июнь во дворе — зеленое лето, А на ветвях — холодная вата. Солнце взошло, и капелью светлой Начали плакать листья и травы... Так неужели и мы с тобой встретились, Словно с травою снег — для забавы? * * * Осень цветёт ошалело И не предчувствует снег. Осень видать одолела Зависть к цветущей весне. Краски и ярки и броски Сколков у жёлтых полей... Но золотистой березке Все же весны дни милей. * * * Успокойся, ничего не стряслось. Просто — листья желтеют, Просто — морось, не дождь, Просто — вечер притих, Просто — ветер устал, Просто — день не по-летнему Короток стал. Просто был изменен Трамвайный маршрут — Потому что подъем Стал опасен и крут. Был наш двор проходным, А теперь он — тупик, Кто-то очень чужой В нашу тайну проник. Успокойся, ничего не стряслось, Просто самое лучшее Прочь унеслось. * * * Кусок коры под ивовым кустом Лежит себе спокойненько пластом. Лежит себе спокойно истлевает, И это тление жизнью называет. РОДНИК ИСЧЕЗ Исчез родник в сыром логу, И не бежит ручей в болотце. Ну что ж, воды набрать могу Я из глубокого колодца. Вода в колодце «тяжела», И для питья солоновата, А родниковая была Живая, чистотой богата. Мы брали воду из ручья И рассуждали как «халдеи»: «А чья вода? Вода ничья. Любой из нас ручьем владеет». Еще один родник исчез, Загублен не рукой злодейской... Мы сами выше лога лес Срубили ради нужд житейских. * * * Можно петь об обычных вещах: Об обычной похлёбке, о щах, Но, а можно и перетерпеть — Про обычные вещи не петь. А поэзия все-таки есть — Не кирпич силикатный, не жесть, Не для печки пузатой дрова. Да, слова. Но какие слова! Это в сердце запрятанный плач, Это радость летящая вскачь, Это в небо зовущий полет, Это слезы, когда ты поёшь. Если в строчках этого нет — Для чего слов кордебалет? ТУЧА Туча тихо прошла Нас дождем обделя. Задыхались леса, Задыхались поля. А ведь влаги в ней столько: Пей — не хочу. Я на тучу гляжу, Я ей снизу кричу: «Ты в болото прольешь Воду с шумом шутя...» Полю нужно дождя. Полю нужно дождя. * * * Мороз ударил не сразу, Сначала была слякоть. На стёклах вода размазана, Тучами небо смято. Я уходил не оглядываясь. Вот оно как, вот оно... Верно, была радость... Только внезапно всё скомкалось. Стало всё перепутано, Стало всё перекручено. Я уходил утром, Чтоб не встречаться с тучами. * * * Небытие — кому-то это любо, — Пожив исчезнуть вплоть до полного отруба. Будь ты злодей отпетый иль святой — Все спишется за жизненной чертой? ЕСЛИ СКУКА ОДОЛЕЛА Если доброе есть дело, Значит, ты не одинок. Скука тех лишь одолела, Кто увлечь себя не смог Чем-то более заметным Нежели питье, еда. Целый день зеваешь бедный, Тычешься туда-сюда. Вперил зенки в телевизор (Все рекламы — наизусть), Леня Якубович вылез, А немного позже — Друзь... Если жизнь пуста как бочка, Если целью не снабжен, Скукота найдет, и точка, Даже в куче верных жен. * * * Стихи мои смертны Как смертен и я. А ты уползай, Слышишь, зависть-змея. Не всем дано в бронзе И меди звенеть, Не всем дано славу Как море иметь. Стихи мои смертны — Не очень слышны, Не очень заметны, Но мне-то нужны. * * * Мы данники забот и суеты, Удел наш суетиться до плиты Надгробной. Вот такая маята Пред нашими ногами пролита. * * * На опушке от ромашек, Погляди — белым-бело, Кажется, что лето наше Чистым снегом замело. Небо — отраженье речки, Может быть — наоборот. Лезут облака-овечки В поднебесный огород. Здесь — песок, а там — осока, За осокой — краснотал. Для тебя я, что икота, Видно хочешь, чтоб отстал. Ветерок проснулся, дунул, Листья ивы теребя. Эти строчки я придумал На рассвете для тебя. * * * А ты бери, что даст судьба — Томящий жар и холода; А может за чертою, брат, И этому ты будешь рад. ВЕСЕННЕЕ Вниз по речке умчались льдины, Под водой заливные луга, И торчат из воды жердины, Там, где раньше стояли стога. Утром жарко рассветы алеют, Посходили с ума соловьи — Бьют хрусталь тишины не жалея, Им и вечера мало, и Мало ночи недолгой прозрачной, Что короче полета стрелы. У черемухи новобрачной Ветви словно от снега белы. НА ВОКЗАЛЕ Опять сижу я на вокзале, Еще не скоро поезд мой, Народу — все проходы залиты, И дремлющих — приличный слой. Мое пальто в подтеках ночи, А брюки — бегемот жевал; Я рельсы, шпалы не ворочал — Вагонов полки обтирал. А на меня глядит гражданка, Наверно думает: «Ух, вор...» Из глаз ее, как из берданки, В меня срывается укор. Я не злодей, я мирный малый, Я не убью, не украду. Мне б только сном прогнать усталость, И быть с милицией в ладу. О, как я буду благодарен — Когда с вокзала не попрут, О, как я буду благодарен, Когда портфель мой не сопрут! Портфель со мной — считай порядок, Считай, дела не так плохи, В нем стопка тоненьких тетрадок, А в них не бомбы, а стихи. Спешу я не на речку Вачу, Чтоб мед и пиво — по усам. Ищу удачу я, удачу; Ищу таких же, как я сам. * * * Дни снежинками тают и тают На осенней поблёкшей траве, А года — журавлиная стая Растворилась, крича в синеве. * * * Ветки тихих осинок плачут. Жил и плохо, и хорошо, Не нашёл ты цветок удачи, Что поделаешь – не нашёл. Наконец открытие сделал: д Жаждал больше того, что есть; Мало времени отдал делу, Мало книг умных смог прочесть. Уставал от обманов частых, Доверял картинкам мечты. Может в этом кроется счастье, Что поэзии верен ты? * * * В таёжной глуши, Где дорог нет и троп, Еще сохранился Чудесный цветок. Пока он живой, Не засушен пока, Его не коснулась Расчета рука. В хрустальную вазу д (Прекрасный такой), Его не втолкали На вечный покой. И прихоть с него Не стряхала пыльцу, Не подарила Лесть подлецу. Создателю — Слава За то, что пока Нету врагов И друзей у цветка. * * * Жутко коль миром Жестокость правит, Горько, когда Вместо злака осот. Холод сердечный В красивой оправе, Что кроме боли, Ещё принесёт? Гаснут от холода Рощи и реки. Камни летят В колыбель родников, д Тают заметно Деревни-калеки, Кучи поганок Ползут у пеньков. Ты не ломай Еловую ветку, И не ломись Малинник круша. Пусть доброта на земле Гость и редкий, Не исчезала бы с нею Душа. * * * В июне появляются ромашки, Когда свербиги схлынет желтый цвет, И облака, как белые барашки, Которым до земли и дела нет: Пасутся в голубой дали небесной, Что здесь у нас — не видят ничего. О, Боже! Нынче день такой чудесный! Да разве заслужили мы его? ДОЖДИНКА На песок дождинка упала Это, значит, дождю зачти? Только пятнышко и осталось, Не заметишь уже почти. Солнце в тучу не заходило. Благодатище, благодать! Лучезарно, радужно было, Хмари нет, далеко видать. Высь букет несёт незабудок, И грозы не явилась страсть. Я пришел. Немного побуду. Боже, дай дождинкой упасть. * * * На солнце блестят паутинки, На юг отлетают птицы, И сохнут лесные тропинки, Алеет листва, золотится С июнем сентябрь спорит, А для чего старание? Тепло оно только ускорит Осенней листвы увядание. * * * А дни уходят незаметно, Они правы, они правы. Пока ты друг земного ветра, Пока ты друг земной травы, Пока ты любишь эту речку, Пока ты любишь этот луг, Пока к тебе приходит вечер, Как друг хороший, добрый друг. Однажды не дано проснуться, Чтоб встретить ранние лучи. А на судьбу не стоит дуться: Ты все, что надо, получил. Ты все, что следует, увидел, Дорога дальше повела. Ты из земной одежды вырос, А смерть — всего лишь взмах крыла. СЕНТЯБРЬ Дождь хлопочет с утра — Поливает газон. Снова туч торжество, Снова мокрый сезон. Тополя выжимают Свои пиджаки, В парке нет никого, Пусто возле реки. Дорогая моя, А в глазах у тебя Появилась печаль — Серый день сентября. * * * Разве дает отраду Рюмка земного вина? Тело и этому радо, Плоть и земля — родня. Только душа - птица, В клетке живет пока, Часто она томится, Рвётся за облака. Сила земная огромна, Зов притяжения лих: К небу взлетают волны, Тщетно стремление их. Жизнь — величайшая тайна, Не обоймёшь умом. Здесь мы с тобой не случайно, И не случайно уйдём. * * * Мы страдаем, смеемся и любим, Под ненастьем, под блеском лучей. Люди, люди! Вы слышите, люди? Доброты не губите ручей. Всё равно не изменятся сроки Пребывания в поле телес, А бездушия пламя жестоко Лижет лес, человеческий лес. * * * Сухой и сморщенный листок Всю зиму провисел на ветке, Теперь зеленых учит: «Детки, Чтоб ветра не сорвал поток, Подальше прячьтесь, трепещите, Лучей, дождинок не ищите, Старайтесь быть всегда в тени...» Но, а собратья что? Они Под осень золотом покрылись, Сорвались с ветки, закружились. * * * Казалось, нет зиме конца, То приморозит, то завьюжит, Но вот, у самого крыльца, Блестит на солнце никель лужи. Кусочек вытаял земли, Ползет какая-то букашка, И посерел наряд зимы, И снег — сырая промокашка. Готов запеть ручья кларнет, Тепло; ручьи — большая сила. Таких чудес на свете нет, Чтобы зима не проходила. ПРИВОКЗАЛЬНАЯ МУЗА Моя привокзальная муза Заметно опять подойдет, Ну, чтобы отвял я от груза Опасностей разных, забот. И с ней я опять обнимаюсь, Бледна она, ну, ничего... Мужик глядит озирается Он думает: «Крыша того...» А большего мне и не надо, Я встрече под шум даже рад: Хожу по цветущему саду, Стихами шепчу невпопад. Повсюду усталые лица, Мне по боку всяческий гул Я втрескался в музу, влюбился, С размером ушел я в загул. МАМА, Я ХОЧУ ДОМОЙ Рота спит, дневальный тоже Пересилить сон не может: Нос свой в тумбочку вонзивши, И в две дырочки сквозивши. Прибежал штабной дежурный, Словно со ступенек урна, Маленький, а крику в нем: «Рота! Хватит спать! Подъем!» Шесть утра. Сон самый сочный, Всех поднять — кран нужен мощный. Целину подняли кое... Так и нас свалило с коек. Свой сапог найти не смог, Заскочил в чужой сапог, Без портянки он полез... Нет, не взвод, а чистый лес... «Мама, я домой хочу!» — Ночью, говорят, кричу. Я не создан воем быть, Оттого мне воем выть. Я люблю слагать стихи, А не нюхать «ног духи», Не люблю, когда ругают, И когда (губой) пугают — Организм не терпит мой... Мама, я хочу домой! ВЕК МАФУСАИЛА Не курю я и не пью — Берегу здоровье, Изнутри себя креплю Молоком коровьим. Никотин — опасный враг — И телеге ясно. Хочешь заработать рак? — Дым глотай злосчастный. Я не лошадь и не бык, Не верблюд безрогий, Ложку никотина... брык, И откинул ноги. А еще бы не любить Прелести у милой... Нет, ни в жизнь мне не добить Век Мафусаила. ПТИЧКА СЕРЕНЬКАЯ Нас кормят совсем не плохо, И вовремя валят спать, Но все же живет похоть — Мне серенькой птичкой стать. Вспорхнуть и умчаться к маме, Чтоб сесть на ее плечо, Она меня гладить станет, Ладошкой не кирпичом. Но хочется сильно, однако, Пред этим как улететь, В суп прапору кучу накакать, Не мне одному терпеть. Я ЗА МИР! Неужели, неужели (Как подумаю — дрожу). Неужели, неужели До конца не дослужу? Дембель, дембель — это вроде Дней обетованных, Где ты ходишь, где ты бродишь, Братец наш желанный? И не верится, что где-то Люди дремлют просто так, Листики срывают с веток, Пьют с чувихами коньяк. А потом цветут в постели, Подбирают сладости, Ротных нет и их истерик, И «штамповок» гадостей. Пользы что от войн-секир? Лично я — за прочный мир, И за рас сближение, За разоружение. К РОТНОМУ СТАРШИНЕ Старшина ты, старшина — Золотые лычки, Отучайся старшина От дурной привычки. Вот вернешься ты домой И мундир забудешь, Ты не будешь старшиной, Рядовым ты будешь. Станет старшиной жена. Что ни фраза — с мата, Будет нервы рвать она, Как нам рвал когда-то. АНАТОЛИЮ ГРЕБНЕВУ России светлые поэты, Вам не живется до седин, Вас губят злые пистолеты, Средь нас сидит чудак один: Висит на вешалке шубейка, В конференц-зале мраз трещит, Примерзла к мякоти скамейка, А он сидит, не верещит. Зачем он мерзнет — дыбом перья? Зачем сипит? Зачем харчит? Соскучился по «Зоозерью», Где даром выдают харчи? Я поднимаю строчки сии (Поймешь или осудишь ты)... Вот губят как себя в России Живой поэзии цветы. ЛИТЕРАТУРНОМУ КЛУБУ Друзья, мы все здесь велики, Сюда приходим не учиться, Своих стихов несем тюки, Авось хоть строчка пригодится. Мы всех ощиплем, как ворон, И классикам не будет спуску. У нас есть ярый Цицерон И два Эзопа — на закуску... Рубить всегда легко сплеча, И можно крепко отличиться, Послушаем же не уча, Чтобы немного подучиться. Давайте разбирать стихи Желательно без «мордобойства». В ком желчь, да в ком — ха-ха, хи-хи, В том ум сомнительного свойства. ТАТЬЯНЕ ГАРКУЗ В тебе сидит душа пророка, — Сама ты это говоришь. Надеюсь я — в мгновении ока, На мне ты не поставишь крыж. Я в клуб совсем ходить не стану — Коль я в поэзии титан — Собой гордиться не устану, Как старой Турции султан. * * * Жил да был на земле Человек небольшой, Наделен человек был Ранимой душой. Не умел человек Не пилить, не строгать, Но стихи человек, Мог прилично слагать. Он и сам понимал, Что смеются не зря, Что поступки его Окружающих злят. Рано ль, поздно ль его Ухайдакают вдрызг, От него не останется Пыли и брызг. Жил на этой земле Человечек «урод», Из певучих пород, Невезучих пород. Не швыряйте камней В его огород. Но не слышит народ — Очень умный народ. ОСЕННЯЯ ДОРОГА Много щебета было и крика Из листвы, из травы, из куста. Вот и все — отошла земляника, Голубика — и та отошла. Сиротливы намокшие ветки, Рябь на речке, как мелкая дрожь, Не укрыться в дороге от ветра, Приберёт надоедливый дождь. Солнце тучи раздвинуть не может, Серый полдень для всех господин. И бредет через слякоть прохожий Тяжело, чуть согнувшись, один. * * * С веток срываются листья Под ноги октября, И золотыми искрами В чёрных калугах горят. Прячет листва тропы, Трав выцветает ворс, И голубые окна Выше вершин берез. Склеваны птицами ягоды, Спрятан звериный след. Скоро все листья улягутся, Сном их укроет снег. * * * О, мы исправиться хотим! Душа быть выше рада! О доброте поговорим... И доброты не надо. * * * А разобраться, чем гордишься? Что петь умеешь складно гладко? Что сердцем к красоте стремишься И о любви вздыхаешь сладко? Известно, что в зеленой роще Хватает звонких и крылатых, Одни сложней, другие — проще Поют. Всех перепеть — куда там! А ты решил, что все ничтожны Под голубой небесной кроной... Перекричать поющих можно Конечно... если стать вороной. ДВЕ КАПЛИ Две капли-росинки Упали в траву... Сольемся и мы, думал, Лишь позову. Но ты на ложбинке Другого листа Блистаешь, прохладна, Горда и чиста. И если ты только В себя влюблена На землю покатишься, Только одна. * * * Не сделав дела — помолчи, А не ори, как те грачи. И не трещи, как та сорока, Что о делах орёт до срока. НА ЗЕМЛЕ Серая туча. Седая река. Были века. Будут века. В небе стрижи. Лучи с высоты. Будут улыбки. Будут цветы. Ты появился средь этих красот, Словно березка, словно осот. Отколосится высокая рожь, Каждое зернышко ляжет под нож. ПЕРВОЦВЕТЫ Золотые первоцветы На бугре. Внизу ручей. Без тепла им жизни нету, Нет им жизни без лучей. Не срывай. Не полни горсти, Этот метод очень лих. Лучше ты приди к ним в гости, Посмотри на радость их. * * * Только б жилось-пелось, Серости б только под зад, Строк бы ушла оробелость, Прочих не надо наград? Хлеба кусок — барство Ток показалась бы мне. Это же не бунтарство — По незнакомой стране. Дёру - тоска бы злодейка Словно побитый пес, И у вокзала скамейка – Самый надёжный утёс. * * * Который день за окнами бузит Сырой ветрюга, прибивает листья. Совсем не подходящий реквизит — Пыль водяная — недоносок ливня. Ложишься спать, а встанешь ли – вопрос, – Ведь «бледная» всегда найдет причину: Составы улетают под откос, «Титаники» скрываются в пучинах. Не минет нас ни снег, ни холода, И зла не избежать коварной жести. Дай Бог, чтоб снова талая вода, Нам радостно сыграла на челесте. ЭХ, ДЕНЬКИ! Эх, деньки мои, денечки! — Незаметно разбрелись; Сочинял такие строчки!.. А на деле — что за жизнь?.. И фантазия зажата, И восторг почти остыл... На деревьях бы — деньжата — Где там — ржавые листы. Мне б в коммерцию всей тушей, В дело верное свое — Бедных надувать старушек, Предлагая мумие. Не получится, поверьте (Не таким слепила мать), Быть мне сторожем до смерти — Сторожить и рифмовать. Здесь — киоски, там — ларечки... Хвать «Роял» — отнюдь не квас. Эх, деньки мои, денечки, Много ли осталось вас? * * * Откуда приходят звезды? Куда уплывает их свет? Думать об этом поздно, Да и желания нет. Вопрос застревает в сини, Или где ночи стена. Приходит к тебе сила, Куда-то уходит она. * * * Что возьмёте с замарашки, Всю деревню заманал. Как родился он в рубашке, Так её и не снимал. ВИТЬКА ГИТАРИСТ Вечером с детской площадки Слышен гитарный звон,- Это Витька Присядкин, Сильно старается он. Витька фальшивит под Цоя, Голос его ерундит. Хрупкая девушка Оля Нежно на Витьку глядит. Слушают Витьку ребята, Не разбегутся трусцой. Витька в футболке помятой, А на футболке Цой. Вот и последний вечер, Жизни вираж крут: В военкомате отмечен – В армию заберут. Есть у него другая, К ней воздыхателей рать. Оля про это знает – Будет из армии ждать. * * * Трудно сейчас, понимаем, Мир на сердечное скуп. Пенсии мы поднимаем, Цены , блин, – сами растут. * * * В нас живёт волна ценнейшая Что ведёт на верный путь. А из всех искусств главнейшее – Где, когда, кого надуть? * * * В одном селе старушка Несчастная жила; В избе одна кадушка И та пуста была. Ей пенсии хватало Едва на двадцать дней, А дальше как попало, Хоть ёжика побрей. Порою ела травку И васильки во ржи. Не трогала козявку И с мухами дружи… Но как-то раз к старушке Приехал Эдик Хиль. Пропел он ей на ушко Почти забытый хит. Ужасно лестно было Затурканной старушке. С тех пор снежки солила В берёзовой кадушке. * * * Мы отправились на Марс: Там морковь растёт у нас. Шар земной обкакан, Весь засеян маком. * * * Живёт, кто хапнул миллионы, Кто денежки привык копить. Молчи, проклятьем заклеймённый, В две дырочки свои сопи. * * * Много сладких песен, Добреньких, эх, ма! Мир ужасно тесен, Драк отсюда тьма. * * * Стихи можно встретить и в мусоре, Ахматова Анна права. Их редко читают безусые, Безусым нужна дурь трава. * * * Выборы. Запарка. Много верещат. Если слов не жалко – Больше обещай. * * * И надо запомнить это, Ты в жуткое не гляди: Отложен конец света, Да, выборы позади. * * * Смысла нет ждать передела, Жизни скалит зубы волк. Много глупости наделал, Хватит на пехотный полк. * * * Специфический запах здесь стойкий, И отнюдь – не цветами у ржи. Не гоните собак от помойки, Господа, городские бомжи. * * * Не преследуйтесь шибко, Не ссылайтесь в утиль. Есть такие ошибки, Перешедшие в стиль. * * * Тонкому – распятие, Жирному оброк. Любит демократия Толстый кошелёк. * * * Разные бывают страны Всюду нужен глаз да глаз. Чистят здорово карманы За границей и у нас. * * * Смысла нет ждать передела, Жизни скалит зубы волк. Много глупости наделал, Хватит на пехотный полк. * * * Что-нибудь нам да устроят, Аж арбузами глаза. Не было у нас застоя, Но сползание назад * * * Музыка, известно, Мить – Это не хреновина. Можно скот и не кормить, Запись ставь Бетховена. * * * Сторож дедушка Кирилл, Словно паровоз дымил. Беломор курил и ржал, Хоть Минздрав предупреждал. * * * Желтизна у нас на рыле – Никотин, ядрёна вошь. Если б лошади курили – Каплей их не зашибёшь. * * * Хоть туды, хоть сюды – Чисто антимония. Самогонка без еды – Это экономия. * * * Есть верхи и есть низы, Ямы есть и горки. Там, где водятся тузы – Крутятся шестёрки. * * * Глупости летают роем. Умности – ни бе ни ме. Лишь дурак колодец роет На горе да на холме. * * * Этим – десять, этим – сто: Видно, так положено. А под фиговым листом – Фига расположена. * * * С топорами пареньки… Лес стоял – теперь пеньки. Рядом – луг, за ним река. Будет вилла для «пенька». * * * Пусть кровопийца он, пусть гад, Пусть – откровенно мразь. Не смейте Сталина ругать, Он всё-таки был власть. * * * Честолюбию – писец, Нам не нужен оный… Не венец давай, - винец, Можно и креплёный. * * * Волка ноги кормят, Зубы, голова… Не берут налоги За дурдом-слова. * * * Слёзы лились на жакет, А с жакета на паркет. Не фига беседа: Залили соседа. * * * В штате побывал Невада?! Удивлен аж до отпада: Не увидишь квашенных, Дурят не по-нашему. * * * За бессилие строки Надо бить ребром руки. Ежели строка – отрава. То за это – хуком справа. * * * Я согласен, Алексей, Правда в том, быть стало: Если в лужу тушей всей – Выпито немало. * * * Выживает ловкий, Он текилу пьёт… Те, что на Рублёвке - Золотой народ. * * * Все на сладкое мы падки. Все в интиме, как в огне… За иные недостатки Место есть на Колыме. * * * Дядя импозантный с виду, Честолюбием надут, Тоже строил «пирамиду»… Ищут дядю, не найдут. * * * Давно под наблюдением Совсем не ерунда… «Остановись, мгновение!» - Решение суда. * * * Ну, конечно, мы хотели. Ну, конечно, мы потели… Нам детей несёт интим, А детей мы не хотим. * * * Если кто быдлО, быть стало, На него нам наплевать; На медальку из металла, Чтобы деньги не давать. * * * Мы всякие мотивы Слыхали про народ. Он очень терпеливый… Грузи смелей, свезёт. * * * Приходит грусть по осени И к тем, кто весь из жал. Вот Мишку с трона сбросили, На Запад убежал. И там он не загаженный, Наоборот – заглаженный. * * * «Наш паровоз…» - задорно пели, Аж небесам казалось жарко. … мы от кухарок натерпелись; Был Коба – главная кухарка. * * * Теперь не машут с мавзолея, Отпугивая счастья птицу. Но потихонечку жиреют, Бабло вывозят за границу. * * * В жизни много суетимся, Ищем чистоту в трубе, Мир от зла спасти стремимся, Но, не видим зла в себе. * * * Жизнь всегда на дураках, На фиг благородство. Убери их, и тогда, Станет производство. * * * Ты, живущий без забот, Ты набил халвою рот, Денежки-то папины, дОбыл без царапины. * * * Зачерпнул я в печке сажи. Сажею жену осажил. Отошёл и поглядел. Вот Наоми вам Кэмпбелл. * * * «Не сошлись… - Зануды воют. – Тяжеленный крест несём…» … если повезло с женою, Значит, повезёт во всём. * * * Жизни несётся поезд, Быстро летит, хорошо… Молодость — это поиск, Старость, увы, “не нашел”. * * * Поделился фразой с братом — Обложил отборным матом. Не остался брат в долгу — Так загнул, что не могу. * * * Проснулся. Рядом никого. Немножечко промок к тому же. А в целом, вроде, ничего… Лежит у остановки, в луже. * * * Телевизор сообчат Нам про Ксению Собчак. Сообчат, мол, вот вам крест, Ксюша жирного не ест. * * * Сидел Гаврила в туалете, Шарахался на каждый стук. Его преследовали дети… По исполнительному листу. * * * Это скажем принародно, Без особенных напряг: «Мы от совести свободны, От бомжей и от бродяг». * * * Скотников мы уважаем с детства, Это нам оставлено в наследство. Все мы уважаем комбайнёров. Прапорщика тоже, пусть и боров. * * * А если всмотреться строго В житейскую «благодать» - Мечта обещает много, Но мало способна дать. * * * Ни таблетки, ни пилюли Нам ума не завернули. Не дала природа если, Ты калоша, хоть ты тресни. * * * Выколол сосед на пузе Модное словечко «ЛУЗЕР». Думал это слово значит – Супер мачо не иначе. * * * Не больно задом – на ужа, Сидишь без всхлипа и без стука. Опять бензин подорожал, А это хуже чем гадюка. * * * На своём хоть стой, не стой, Слон не станет выдрой. Хоть какой построят строй – Воровства не выдрать.