РЕШЕТО - независимый литературный портал
maxim tokarev / Стихи

Потребзона (поэма, стихотворения)

86 просмотров

Максим ТОКАРЕВ

 

ПОТРЕБЗОНА

 

Поэма, стихотворения (электронная версия).

 

 ББК 84(2 Рос=Рус)6

     Т 51

     

   Токарев М.В. ©   

    Публикуется в авторской редакции. Все права защищены. Любое использование текста без согласия правообладателя запрещено законом.

     

 

СОДЕРЖАНИЕ:

 

Потребзона (поэма)

 

Стихотворения

 

1.Помощница

2.Улица и сад

3.Влияют миражи

4.Ты к ней идёшь

5.Пещера

6.Арки триумфа

7.Не те осадки

 

ПОТРЕБЗОНА

 

поэма

 

Людям почему-то много нужно.

Недостаточно листвы и трав.

Ах, почаще бы им голос слушать

Духа, истинам спокойным вняв.

 

Внутренняя жизнь ведёт сраженье

И вступает смело в смертный бой

С безгранично завидущим зреньем,

С жадной, загребущею рукой.

 

Как хотите, верьте иль не верьте,

В человеке это всё в одном –

С самого рождения до смерти

Оттеняет бой добра со злом,

 

Кои относительны бывают,

А порой придуманы людьми:

Только в сказке ведьмы завывают,

Лишь в молитве писано «аминь».

 

Зло не только в ведьмах. С добрым сердцем

Не одни вещатели молитв.

Всё не так уж просто и известно,

И загадка, как душа, болит.

 

Леонид Меретин разобраться

Попытался в дальней старине –

Получил истфаковское счастье –

Вузовский диплом – и стал умней.

 

Он нашёл работу консультанта

В клубе исторических боёв.

Не приёмы применял, а знанья –

Просвещал хорунжих и стрелков.

 

Люди разные в клуб приходили:

Из студентов и из шоферов,

Кто-то был в миру руководитель –

Здесь же он солдат и жмёт курок.

 

А начальников-то этих двое.

Зав НИИ Горяев Михаил.

Да Сергей Потапович Удоев –

Магазинов сеть он захватил,

 

Как цунами городок прибрежный,

Как голодных волчий аппетит, -

Был фарцовщиком обычным прежде –

А теперь директор - важный вид.

 

В клубе спесь листвой с него осенней

Падала на лужи тех времён,

Где был слышен плач военнопленных,

Где цунами – гиканье племён.

 

Но Удоев мыслил не о прошлом,

Он донельзя актуален был:

«Покупайте!» - клич рекламой брошен,

Потребительский внушая пыл.

 

И в Удоевские магазины

Повалил безудержно народ:

Кошелькам о скидке ценник синий,

Как ушам, лирически поёт.

 

Синий цвет затем избрал Удоев

Отраженьем сбавленной цены,

Чтобы взгляды насладить покоем,

Будто видом ласковой волны.

 

Скидка – это верная приманка.

Залежалый так продать товар

Можно… Покупателю приятно.

Бизнесмену тоже не в прогар.

 

О, торгсеть Удоевская – это

Изобилие еды, вещей,

Купишь там вино и сигареты,

Лишь не подпускай ты к ним детей.

 

Попадают люди в потребзону.

Приговор выносит алчность им.

Хоть приговорённые не стонут,

Но не будут вольными людьми.

 

Синий цвет у ярлычка с ценою

И энкаведешных галифе.

Скидкой – потребзоны «кум» Удоев

Помогает в клетку залететь

 

Людям, будто птицам - бесшабашным,

Но желающим вкусить плодов

Этой клетки, роскошью манящей,

Души трогающей до основ.

 

Культ вещей потом не отпускает

Тех, кто жить как в сахаре привык,

Им неведома судьба другая,

Аскетичная, как старца лик.

 

Но и с ликом юности не схоже

Полное желаний бытиё –

Нужно массам больше, больше, больше –

Это давит дух – он не цветёт.     

 

Для души Удоева потребность –

Забавляться в массе, на миру.

Да не та его здоровья крепость,

Чтоб хмелеть на буйном на пиру.

 

Раньше-то – совсем другое дело:

Аж бутылку выхлебать мог враз.

В молодых летах Сергея грела

Вдоволь водка. Охладил сейчас

 

Он себя безалкогольной жизнью.

Тело разминать решил: бодрей

От энергии движенья бизнес –

Больше в кассу прибежит рублей.

 

В моде спорт. Удоев, современный,

Социоактивный гражданин,

По ветру свой нос держал и верным

Курсом шёл. В итоге – не гоним.

 

Всё ж не мог бежать он стометровку –

Задыхался, штангу не тягал,

В теннисе каким-то был неловким –

Лишним весом, бедный, он страдал.

 

Только в реконструкции сражений

Смахивать мог на богатыря –

И, конечно, совершал движенья,

Но посильные. В бои игра –

 

По душе ему. Воспоминанья

Наводненьем хлынули в него.

В детские года Удоев рьяно

Дрался по понятьям: двор на двор.

 

Вот отсюда к конкурентам ярость:

Всех, кто помешал, прогнать с пути!

Жизнь Удоеву борьбой казалась,

Где сумел он блага обрести.

 

В клубе историческом батальном

Схватки по сценарию. Нельзя

Отступать от правды, в фолиантах

Отражённой – строчки бьют в глаза.

 

Здесь Удоев – пешка. И не больше.

Леонид Меретин здесь глава.

«Воины Руси» и «шляхта Польши»

Слушают историка слова.

 

Говорит он, как на деле было –

Падал кто, а кто кричал «ура».

Воины-то рты свои раскрыли:

Выдали им знаний на гора…

 

Праздник городской пришёл певучий –

Голосят на улицах хоры

О Руси – стране, конечно, лучшей, -

О денёчках молодой поры.

 

Родина, любовь – такие темы

Популярны, видно, на века –

Массою народной завладели –

С ними в такт людей течёт река.

 

И в Удоевских торговых точках

Кушает народ – там есть кафе,

Где щербет отведаешь восточный,

Выпьешь черноводный «Нескафе»…

 

А Удоев, сам титан торговли,

Так негордо движется в строю

Костюмированном пред толпою, -

Вот уже участвует в бою.

 

Люди поглазеть на действо рады:

Грозных ляхов русские теснят

Шаг за шагом к парковой ограде,

А потом условно умертвят.

 

Кто-то из толпы сказал: «Коней бы

Для правдоподобности привлечь

Нужно, а то бой похож на небыль».

Но Меретин на такую речь

 

Отвечал – ведь он участья в этом

Действии не принимал – смотрел

Средь скопленья зрителей: «Коней-то

Для грядущих битв король жалел.

 

Он, прослывший как великий тактик,

Был к атаке русской не готов

И не знал, что дорого заплатит

За поход на город наш святой,

 

Сохранившийся от разрушенья,

Где набатно звонницы поют,

Где сегодняшнее поколенье,

Вспоминает предков ратный труд.

 

Радуюсь я: на основе знаний,

Что добыты кропотливо мной,

К старине приходите вы дальней.

Этой – я заведую войной!»

 

В разговор тут девушка вмешалась:

«Так вы режиссёр! И этот бой

Вы поставили?... Какая жалость,

Что нет женщины там ни одной».

 

«Нет, не режиссёр я, а историк,

А о женщинах ни строчки нет

В книгах, с чьею истиной не спорит

Публике представленный сюжет».

 

Девушка кокетливо сказала:

«Истина лишь в женской красоте».

А Меретин и не возражал ей

И не стал высказывать идей

 

О прекрасном торжестве духовном,

О просторах вечной доброты,

Обо всём, во что он верил кровно,

Что в себе растил он, как цветы.

 

Тут же он спросил, какое имя

Носит собеседница его –

С девушкиных губ слетело: «Нина»,

Точно звон взлетел над синевой.

 

Ах, она свободна и красива.

И Меретин понял: вот любовь

Сладким дождиком заморосила…

И уж рядом завершился бой.

 

Зрители довольны. А Меретин

Провожать стал спутницу домой.

В мире этот ритуал – известен.

Провожанье – путь к любви земной.

 

Сколько правил над людьми витало,

Наставляло также лес и птиц.

Всё земное склонно к ритуалам

И перед природой пало ниц.

 

Думал человек, что царь над ней он.

А на деле – тонкий стебелёк.

Пред любовным нежным наважденьем

Он бессилен, хоть умом высок.

 

Леонид исполнился восторгом:

Нина согласилась завтра с ним

Встретиться… Ну, ждать ему недолго!

Скоро могут воплотиться сны.

 

А они не просто облаками

Проскользили  пО небу души,

Обернулись лёгкими веками,

Чтоб в истории волшебной жить.

 

Вечер праздником казался бОльшим,

Чем торжественный прошедший день.

Отдыхая от концепций сложных,

Леонид к лучистой шёл звезде

 

По пути наивному, простому,

Что проходит каждый, кто влюблён.

Утро. День. А ту звезду не гонит

Солнце в небе светлом, голубом.

 

Вот и час настал свиданья с Ниной.

И она - красивей, чем вчера.

Видно, что косметика от фирмы.

А духи - медовая игра.

 

Тот, кто скажет: «Это просто кукла!» -

Злоязычный, желчный человек.

Может образ женщины искусством

Быть – из красок, стройности и нег.

 

Главное, чтоб глянец не замучил

Ни естественности, ни души.

Можно внешний облик сделать лучше,

Но и бессердечности служить –

 

И хулить других за их одежду –

Незамысловатую, как хлеб.

Да, деликатесные надежды

Не у всех людей есть на земле.

 

Леонид изысканностью духа

Нину захотел к себе привлечь –

Предложил в театр пойти. Подруга

Отказалась, ведь спектакль «Картечь»

 

Ей случилось посмотреть недавно:

Так, забавно, но и не смешно,

Персонажи черезчур брутальны,

И не всё до девушки дошло.

 

«Ну, тогда пойдём мы в бар!» - «Согласна».  

В ближнем супермаркете подвал

Пунктом был, где можно кушать яства,

Бармен там вино нальёт в бокал.

 

А расценки ниже ресторанных –

Это всё Удоев, друг людей,

Проявил смекалку и старанье –

Всё доступно – заходи смелей.

 

Леонид имел достаток скромный,

С Ниною, однако, был не скуп:

Перед ней возник салат «Сорбонна»

И пирожное с глазами клюкв.

 

Заказать Меретин мог и больше –

Нина не согласна – пущен сказ

О диете: боязно стать толстой.

А сейчас фигурка – в самый раз:

 

Гармонична, будто у античной

Статуи… Волнующе стройна

Нина. И вдобавок артистичной

Стала, выпив чуточку вина.

 

И уж больше в ней эмоций, смеха.

«Лёня, в магазин давай пойдём.

Ты купи мне что-нибудь из меха,

Чтобы я не мёрзла зимним днём».

 

Леонид ей:  «Разве не согреет

Человека в зимний день любовь?»

Нина отвечала: «Сладким бредням

Доверяющий  получит - боль.

 

Сам ты посуди: ведь мы живые,

А мечта не скроет от дождя.

А живых природные стихии

Мучают, их слабость не щадя.

 

Должен человек своих потомков

От земных несчастий уберечь.

Потому-то людям нужно много,

И желаний их нельзя пресечь».

 

Леонид подумал: «Убеждённость

Есть в её словах, но не вступлю

С нею в спор горячий, выйду вон лишь

Вот под этот невесёлый блюз…»

 

Под мотив надрывный, негритянский,

Из колонок рвущийся к столам,

Леонид ушёл, не попрощавшись

С девушкой, что сердце обожгла,

 

Напрямую требуя те блага,

Дать которые он ей не мог.

Девушка не источила ласку –

Выпустила ядовитый сок.

 

Захотел любви, а в несвободу

Душу чуть свою не окунул:

Нина дружит с дорогою модой –

Он же моде объявил войну.

 

Мода – как охрана потребзоны.

От неё шагнёшь – как за побег,

Выстрелят в тебя друзья фасона

Взглядом – мёрзлым, словно лёд и снег.

 

Сразу заклеймят бомжом, ханыгой,

Пусть хоть даже светел ты душой,

Потребзона вне любых религий,

В ней лишь материализм слепой.

 

Пусть Удоев ставит свечки в храмах,

У него безбожие вещей

В магазинах… Но о том реклама

Не расскажет, хоть её убей.

 

«Хватит с нас безбожья и ГУЛАГа!

А теперь приманчив плен страстей…

Нина повела себя так нагло,

Что я вынужден расстаться с ней...» -

 

Думал Леонид, идя проспектом,

Пёстрым от витрин и от людей.

Вдруг к нему внезапно за советом

Обратился человек. Пять дней

 

В городе он этом проживает

И не знает, где купить ему

Спички: «Газ два дня не зажигаю.

От сухоядения умру!» -

 

Так трагически закончил просьбу,

Будто понял, что теперь зажечь

Легче в полуночном небе звёзды,

Чем плиту. Насмешливая речь

 

С уст Меретина сошла, как камень

С сердца комика, что не играл давно:

«Брат мой, друг мой, ты же ведь с глазами!

Рядом супермаркет, там полно

 

Всяческих товаров…» «Только спичек

Нет там», - незнакомец перебил.

«Слышать мне такое непривычно,

Это – будто в цветнике репьи.

 

Видно, дефицит вошёл в наш город –

Спичек нет, ну прямо как в войну, -

Или неким неизвестным вором

Вывезены в тайную страну

 

КоробкИ-квадратики, источник  

Нужного как воздух нам огня…

Стоп. А пъезозажигалки?... Вот же

Спичкам что назначило финал!

 

Зажигалкой вам подобной нужно

При таких делах обзавестись».

«Только на неделю я, по службе,

В город ваш приехал, и везти

 

Мне с собой обратно эту штуку?...

В багаже иголка тяжела!»

Леонид вздохнул: «Нас всех на муку

Коммерсанта алчность обрекла.

 

Сеть торговая - для людной массы,

Единичных вкусов никаких

В ней не может удовлетворяться…

Тягостно – среди толпы больных

 

Потребленьем, жировым недугом,

Угожденьем телу и глазам!

Потому сбежал я от подруги,

Мысль направившей в торговый зал.

 

Спички – для лиричности костровой,

Не для кухонных громоздких плит –

Пережиток… Ну, а масса к новым

Достиженьям техники бежит.

 

Лишь в единственном числе – и только –

Спичек коробок могу я дать.

В клубе историческом на полке

Есть запас – примерно, пачек пять.

 

Спички наши кончатся – не знаю,

Факелы мы чем тогда зажжём,

Раз тревожные пошли сигналы –

Дефицит приблизился, как гром...»

 

Леонид узнал потом, что спички

Можно на окраине купить:

Продаёт их хилый магазинчик,

Что ещё способен как-то жить

 

Средь Удоевских торговых монстров –

Про него Горяев Михаил

Леониду рассказал – он просто

В данный магазин всегда ходил.

 

 Спички, зажигалки –  всё мещанство!

Вот звучит надрывная струна.

Леонид узрел чужое счастье.

Дверцы «джипа» - настежь. И она

 

Вышла с юным баловнем достатка,

Что и ожидалось при её

Боевом стремленье к жизни сладкой.

Нина, знать, добилась своего.

 

Стерва до ревнивого надрыва

Может праведника довести.

В высочайшей степени красива

Нина, но нельзя к ней подойти.

 

Без неё два месяца спокойно

Жил Меретин, а теперь такой

В сердце шум поднялся, будто волны

Расходились в пляске штормовой.

 

Выяснилось: будущий муж Нины –

Сын Удоева, торговой сети принц.

Скоро свадьба. И отец для сына

Торжество готовит без границ.

 

«Стол накрою - городу на диво.

Прыгнет фейерверк до самых звёзд!» -

Так Удоев говорил хвастливо

В клубе историческом, на мозг

 

Леониду капая, - конечно,

И не ведал грузный бизнесмен,

Что задеть Меретинскую вечность

Он бахвальством ухарским посмел.

 

«Фейерверк не съест на небе звёзды,

Вечных спутников святой любви.

Потребительство внедрил ты в воздух,

Но я чую дух живой травы.

 

Я по ней бы мог идти с любимой,

Той, которая с твоим сынком

В свадебном поедет лимузине

С ленточно-цветочным ветерком,

 

Той, что стала приземлённой стервой,

А могла б голубкою кружить,

Но ей много нужно, и потерей

Суждено мою покинуть жизнь.

 

Ты, магнат торговый, вверг наш город 

В бездну потребления без дна.

Я сражусь сейчас с тобой, мой ворог!

Без любви я! – в том твоя вина», -

 

Обличив Удоева, Меретин

В кладовой подземной два меча

Взял, принёс – один магнату резко

Подал, - грозно, яростно крича:

 

«Принимай оружье - защищайся,

Ворог мой, - с тобой у нас дуэль!

Хоть мечом неострым, всё же всласть я

Надаю тебе…» Удоев цел

 

После сатисфакции остался:

Наземь он Меретина свалил.

В детстве бизнесмен неплохо дрался –

Вновь изведал зов горячих сил.

 

«Леонид, с тобою всё в порядке?...

Извини, ты первый нападал.

Этой дракою я не запятнан.

А тебе сейчас в аптечный зал

 

Нужно. Он в моём универсаме.

Хочешь, отвезу тебя туда?» -

Раны на Меретине глазами

Измерял Удоев. «Не беда –

 

Ссадины мои. Я их травою

Цельбоносной лучше полечу.

За окном она растёт – на воле.

Приложу – и не болеть плечу,

 

По которому ты так ударил,

Что, казалось, жизнь моя ушла

В невозвратно-траурные дали…

Но ещё пока со мной душа», -

 

Леонид вещал и рад был жизни.

Пусть он потребзону не сломил,

Всё равно туда не заключился –

Глянул в безаптечно-здравый мир.

 

Заречный – Сочи, 2011 г.

 

СТИХОТВОРЕНИЯ

 

1.ПОМОЩНИЦА

 

Я правлю миром – со своею тенью.

Мы правим миром вод, небес, песка.

И солнце – наш хранитель, добрый гений.

Оно заходит – вместо нас тоска,

 

И не лечу я никуда, ведь крылья –

Меня несущая по жизни тень,

Молю, чтоб солнце их мне возвратило,

Скользящих по дороге и вдоль стен.

 

И солнце возвращает тень – вновь странный

Свершаю в небесах земных полёт.

Ах, сколько б тучи тень мою не крали,

Она, помощница моя, живёт.

 

Хотя её за темноту ругают

И видят в ней один недобрый цвет,

Та, золото фальшивое свергая,

Выводит алхимический рецепт.

 

Она, советник в чёрном, - пляж песчаный,

Как камень философский, мне даёт.

И я, над всем, что солнечно, начальник,

Пью жизнь, как будто золотистый мёд.

 

А кто-то тень мою назвал душою.

Да, это так. Но не моя душа,

А чья-то – тянется вослед за мною,

Лишь темнотой бесплотною греша.

 

Владел когда-то ей в веках пропавший,

Но в них меня нашедший человек,

Моря прошедший и воздвигший башни, -

И с тенью воцарился я навек.

 

 

2.УЛИЦА И САД

 

Я слышу, как трепещет жизни знамя.

То листья за окном моим шумят.

И как бы ни был я мечтою занят,

Но приземляют улица и сад.

 

Душа авиалайнером садится,

Удачно ускользнув от катастроф, -

Взлетит потом, подобно тихой птице,

Сейчас таящейся меж этих строк.

 

Хоть стало бытиё аэродромом,

Но всё ж пристанищем не станет быт.

И мелкое не вижу я в огромном

Шумящем мире, что ветрами сшит.

 

 

3.ВЛИЯЮТ МИРАЖИ

 

Я что захочешь оправдаю:

И лень, и скуку, гнев, и боль.

Лишь только сон я отрицаю,

Где не замечен был тобой.

 

В нём шёл каким-то тёмным парком, -

Ты появилась, вся светла.

Какой же вран тебе накаркал,

Чтоб ты предательски ушла?...

 

Проснулся. Наяву – ты рядом.

Сильнее буду дорожить

Тобою, светлой, ненаглядной…

Ах, как влияют миражи!

 

 

4.ТЫ К НЕЙ ИДЁШЬ

 

Ты полюбил её, ведь веришь:

Она лучисто мир спасёт –

Сама живительнее солнца

И взглядом расплавляет лёд.

 

Ты к ней идёшь, минуя страны

И даже звёздные миры.

Любовь прославят тихим тостом

Созвездий и планет пиры.

 

На них вас приглашает небо –

И там вы будете хмельны…

К веселью вашему причастна,

Земля спасётся  от войны.

 

 

5.ПЕЩЕРА

 

Жизнь прожить бы только в размышлениях –

Без больших и малых супротивников.

Встретить бы фантазии, как путников,

Наподобие двора гостиного, -

 

Отдохнуть им дать, затем отправить их:

Пусть бегут, летят и растекаются

Рысаками, птицами и водами –

Пусть по свету бродят мысли-странницы…

 

Не мечтать, не думать, а лишь действовать

Обстоятельства слепые требуют.

Не гостиный двор я, добрый, ласковый,

А пещера, солнцем не согретая.

 

Действовать – обрушивать булыжники,

Что грозит опасностью для путников,

Не одних прозрачных, добрых, ласковых, -

И уходят также думы смутные.

 

 

6.АРКИ ТРИУМФА

 

Не назовут твоё горе трагедией.

Личное – мелкое – в мире незначимо,

Пусть даже рушишься весь, содрогаешься

От многобалльного душетрясения.

Пусть и погибнешь – поплачут лишь близкие.

Да и они всё же вскоре утешатся

Мелкими и чуть побольше – триумфами.

Но, в пору сильного землетрясения,

Точно такого же душетрясения,

Арки триумфа могут низвергнуться.

 

7.НЕ ТЕ ОСАДКИ

 

Бесснежье. Дождь. Такая вот зима.

Она пришла не в белом – сером платье.

Мышиный цвет, конечно же, не тьма,

Но не окраска чистоты и счастья.

 

А струи замерзают на лету

И падают на землю зимним градом.

Скользят по гололёду в пустоту

Прохожие, хоть им туда не надо, -

 

Желают лишь быстрей прийти домой,

Но быстрота доводит до паденья.

Сплошная каверза – дождь ледяной, -

В стеклянных каплях столько огорченья!

 

Порою этой в сани не садись –

Знать, мягкий путь в году остался прошлом.

Не те осадки людям дарит высь –

Льёт дождь и сыплет ледяные крошки.

 

ББК 84(2Рос=Рус)6

Т  51

 

ТОКАРЕВ  Максим Владимирович

 

ПОТРЕБЗОНА

Поэма, стихотворения

 

 

 

 

 

 

 

 

Теги:

 Комментарии

Комментариев нет