Прищурив глаза, Алиса замерла в выжидательной позиции и пристально смотрела на Славу. Адреналин, выброшенный за несколько минут до этого в кровь, от охватившей ее ярости и сгоревший в предыдущей схватке, вновь разжигал ее мысли. Пальцы Алисы то сжимались в кулаках, то разжимались. В эти моменты Слава мог видеть кровь на ногтях Алисы. Это была его кровь, а также частички кожи, которые остались под ее ногтями, после того как она, со всей силы, расцарапала его шею и плечи. Раны от содранной кожи болели, нет, даже болезненно ныли, пробуждая в Славе ярость и желание сделать Алисе больно. Оскалив зубы, он сделал резкий шаг ей навстречу. Алиса с диким рыком бросилась на него. Пальцы правой руки, работая машинально, раздирали кожу на его плече. Левой рукой она схватила Славу за волосы и резко дернула. Острая боль пронзила сознание Славы и он, застонав, несколько раз ударил Алису кулаком по правому плечу. Она запрыгнула ему на грудь и навалилась всем весом на него. Слава поддался этому выпаду и повалился на пол, увлекая за собой Алису. Оказавшись на полу, она вцепилась зубами в его плечо. Слава немедленно отреагировал на это и, ухватившись руками за ее шею, стал душить Алису. Она разжала зубы, выпрямила пальцы, расслабила мышцы тела и, после того как Слава разжал руки, откатилась на пол, и легла рядом с ним, тяжело дыша. От прерывистого дыхания ее грудь резко поднималась и опускалась. Слава, расслабленный, лежал рядом и чувствовал смешанное удовольствие оттого, что все прекратилось и от боли, доставленной ему Алисой.

- Давно такой схватки не было, – сказал он, переведя дыхание.

- Давно не виделись, – поправила его Алиса.

- Что правда, то правда, – подтвердил Слава. – Когда я в прошлый раз приезжал?

- Где-то полгода назад. Где ты был все это время? – спросила его Алиса.

- По большей части в разных местах, подолгу ни где не задерживался, – ответил он ей, набирая полные легкие воздуха. – Хорошо встретились?

- Бесспорно. Давно не ощущала боли, – сказала Алиса, рассмеявшись.

Каждый раз, когда они встречались у Алисы, началу общения предшествовала такая импровизированная драка, в которой они выпускали свое второе я, свой гнев, накопившийся за все то время, пока они были в разлуке. Давая волю чувствам и действиям, в те десять или пятнадцать минут, которые продолжалась потасовка, они становились сами собой. Никакие слова, никакой обмен впечатлениями не мог заменить им этого животного общения. Так они могли вести себя лишь друг с другом. Никто иной не понял бы того, что здесь только что произошло.

- Боль, это доказательство жизни, – подумав немного, сказал Слава. – Предлагаю кофе и пышки, как в старые добрые времена.

- Легко и непринужденно, – согласилась Алиса.

Зайдя в один из ресторанов на Невском, они привлекли всеобщее внимание, особенно пожилых иностранцев из Германии. И было из-за чего. Из-под рубашки, на шее и руках Славы, выступали кровоточащие царапины. По их количеству и форме легко можно было догадаться, что оставили их человеческие пальцы. Ладони Алисы были также в свежих ссадинах и ранах. Слава и Алиса посмотрели на удивленные глаза посетителей и походкой победителей прошли к стойке бара. Заказав черный кофе и пышки, они посмотрели друг на друга. Когда каждый увидел в зрачках другого отражение собственных глаз, улыбка радости озарила их лица.

Стены ресторана становились прозрачными, окружающие начали таять, гул городских звуков сменился шумом разбивающихся о скалы волн. Их окутала ночная мгла, черная, как кофе, который им подавали на Невском. И только звезды освещали их обнаженные тела. Слава и Алиса сидели на каменных глыбах небольшого утеса, со всех сторон омываемого бурными водами океана. Кровь из их ран стала стекать вниз по коже. Упав на поверхность утеса, капли их крови стали двигаться навстречу друг другу и, встретившись, слились в едином танце. Слава и Алиса закрыли глаза от охватившего их наслаждения. Алиса прикусила губу и в этот момент ночное небо разрезала медленно падающая звезда, оставляя за собой длинный шлейф огня.

Когда небосвод стал бледнеть и звезды меркнуть, Алиса легла на одежду Славы и, поджав колени к груди, уснула долгим сном. Слава взглянул на Алису и, послав ей воздушный поцелуй, бросился с головой в воду.

Алиса проснулась теплым зимним днем закутанная в плед, в своей квартире на Почтамтской улице. За окнами, большими хлопьями, медленно падал снег. В комнате, из-за наполовину открытых штор, было тускло. На столике, перед кроватью, стояла кружка уже остывшего чая, который она собиралась выпить перед сном. В квартире было тихо. После того, как Слава ушел из ее жизни, она осталась одна, если не считать ребенка, которым она была беременна от него. Мужчины, которые были в ее жизни, исчезли, как только узнали о ее беременности. Мысль об одинокой маме, проживающей год за годом свои серые будни, смочила ее гладкую щеку соленой слезой. Тишина давила на Алису и погружала ее в депрессию, из которой было трудно выбраться. Ей немедленно захотелось выйти на улицу и вдохнуть полной грудью свежий, холодный воздух. Сделав глоток чая, она оделась и вышла на улицу.

По аллеям Александровского сада гуляли люди, лица которых светились радостью и счастьем. Черные ветки деревьев окутывал белый снег. Этот белый снег говорил о том, что всегда есть возможность начать все сначала, с чистой страницы. Рядом с Алисой прошел мужчина в черном пальто, держа в руке огромное количество разноцветных воздушных шаров. Пройдя немного вперед, по направлению к Дворцовой площади, он остановился и обернулся к Алисе.

- Хотите шар?

- Нет, спасибо.

- Зря, в такой период их яркий цвет дарит людям улыбки и надежду. Может, передумайте?

- Нет, нет, спасибо большое.

- Смотрите сами, никогда не поздно принять другое решение.

Мужчина повернулся к ней спиной и стал удаляться. Навстречу ему бежала девочка лет пяти-шести. Подбежав к нему, девочка о чем-то спросила его, посмотрев на воздушные шары. Мужчина рассмеялся и дал ей всю связку шаров. Как только она взяла их, ее ноги тут же оторвались от земли, и девочка стала медленно подниматься вверх, увлекаемая шарами на небеса. Крик девочки поднял в воздух всех ворон, сидевших на ветках в парке. Когда ее сапожки оказались на уровне вытянутой руки мужчины, он поймал ее за ногу и посмотрел ей в лицо. Нога девочки выскользнула из сапожка, за который держал ее мужчина, и она плавно полетела вверх. Спустя несколько минут на белом небе было видно лишь большое яркое пятно воздушных шаров, от которых во все стороны разносился детский крик. Алиса, взглянув последний раз на небо, пошла домой, где ее ждала тишина.

Придя домой, Алиса достала из ящика стола старый отцовский револьвер, все что осталось от него, и пошла в туалет. Сев на стульчак, она взвела курок, приставила дуло к животу, закрыла глаза, и, задержав от волнения дыхание, нажала на спусковой крючок. Выстрел в маленьком помещение оглушил Алису. Она выронила из рук револьвер и упала на пол. Смыв был полон крови ее неродившегося ребенка. Алиса нажала на рычаг смывного бачка и вода с шумом унесла части того, что было плодом ее любви. Превозмогая боль, Алиса доползла до комнаты, легла в кровать и посмотрела в окно.

На улице светило весеннее солнце и слышались детские радостные крики. В квартире Алисы по-прежнему было тихо, она по-прежнему была одна. И только соленая слеза, скатившаяся по ее лицу, на котором время оставило глубокие морщины, разделяло эту тишину.