Ну, вот и опять наступил этот тягностно-приятно момент поиска новых джинсов! Этот момент с завидным постоянством возникает с периодичностью примерно раз в год. И с каждым годом тягостного в этом моменте все больше, а приятного все меньше.
И дело тут вовсе не в объеме талии, который с таким же завидным постоянством с каждым годом увеличивается.
Дело в пресловутой проблеме выбора! Только в данном конкретном случае «проблема выбора» заключается не в том, чтобы при огромном множестве качественного товара остановить свой выбор на какой то одной конкретной веще. Нет, для меня эта проблема имеет буквальное значение!
Ну не могу я просто зайти в магазин джинсовой одежды и купить первую же подошедшею по размеру пару джинсов.
Наверное, люди, чье детство и юность пришлись на эпоху всеобщего дефицита и железного занавеса лучше поймут мои ежегодные мучения. А для поколения «NEXT» может быть будет интересно узнать, на что шли их родители ради обладания заветными вытерто-голубыми рабочими американскими штанами.

В начале семидесятых годов прошлого века мальчишки носились по улицам в брюках от школьного костюма, который был добросовестно изношен в предыдущем классе. Конечно, если родителям позволяли финансы, то они могли купить своим чадам отдельные штаны, так сказать, для «внеклассного» потребления. Но, во-первых - новые штаны на то и новые, что бы долгое время быть парадно-выходными, а во-вторых – общей сути они не меняли – это были все те же брюки. Я сознательно отпускаю из виду лыжные штаны с начесом, сатиновые шаровары и запузыренные на коленях черное или темно-синее трико. Они также обязательно имели место быть в нашем детстве, но воспоминания о них надо выделять в отдельный рассказ.
Основной частью нашего гардероба были все-таки брюки. У некоторых это были настоящие клеши индпошива, как говорится - шириною в полдуши. Другие, имеющие матерей или сестер, обладающих швейными навыками, довольствовались клиньями в швах.
Законодателями моды для нас тогда, в отсутствии западных фильмов и глянцевых журналов, были наши старшие товарищи. Мы, семи – десятилетние пацаны, бегали в ПКОО им. Дзержинского смотреть, как на танцверанде под звуки электрогитар отплясывали шейк и летку-еньку недосягаемо-взрослые – семнадцать-двадцать лет – парни.
Самым модным прикидом тогда были брюки-клеш с широким поясом под офицерский ремень, оттюнингованые особым образом. В первую очередь это металлическая молния, пришитая по низу брюк. Иногда ее заменяли однокопеечные монеты, загнутые пополам. Особо технически продвинутые модники по всей длине шва вставляли лампочки от фанарика, а в карманах размещали плоские батарейки КБС. Электрифицированные таким образом брюки светились как новогодняя елка и приковывали взгляды.
К таким брюкам полагались остроносые лакированные плоские туфли. Причем, если острота носков не устраивала обладателя, можно было приклеить на туфли скрученный из кожи конус, покрашенный в соответствующий цвет – получалось просто шик! «Ах, мои корочки на микропорочке!».
Торс в этом случае обязана была украшать ужасно дефицитная белая водолазка или более демократичная рубашка яркой расцветки, но обязательно расстегнутая сверху на несколько пуговиц и с завязанными узлом полами!
Обязательным атрибутом, конечно же, являлись широкие солдатские ремни с блестящими бляхами, которые при необходимости быстро превращались в грозное оружие.
Конечно, нам, малолеткам, даже и не снилось иметь такой наряд. Для нас это была своего рода «высокая мода».

Итак, возвращаюсь к основной теме своего повествования. Единственным удобством нашей уличное одежды, а именно брюк, было то, что они были старыми. Их можно было безнаказанно, со стороны матери, пачкать и мять. Даже очередная благоприобретенная дырка не вызывала особых сожалений – одной заплатой больше, одной меньше!
А вот все остальные качества брюк для улицы были со знаком минус. Во-первых; сшитые изначально как приличные, они были из добротной ткани с сатиновым подкладом, что делало их очень жаркими для детской беготни. Во-вторых; наличие всего двух, не особо широких, карманов не позволяло вместить в них огромное множество нужных любому правильному мальчишке мелочей – перочинный нож, фонарик, моток веревки, семечки, огрызок яблока и т.д., и т.п.
Пределом наших мечтаний тогда были штаны, которые именовались непонятным и манящим словом – Техасы! Сшитые из черной или темно-синей легкой хлопчатобумажной ткани, отстроченные по швам белыми или желтыми нитками, с кучей карманов спереди и с сзади, и с непонятным узким карманом вдоль правого бедра!
Впервые я увидел их кажется в фильме «Операция «Ы» на Шурике в новелле «Наваждение». Помните, как он мастерски зашивал их на себе?
Купит их в Новосибирске, было не реально. Иногда их привозили из Москвы. Появились такие Техасы и у меня. Кто-то в командировке купил их в Детском мире своему племяннику, но они ему не подошли по размеру и в итоге через пять рук они дошли до меня.
Моему восторгу не было предела! Как они приятно облегали ноги! Как они сидели, не стесняя движения и не мешая лазать по деревьям и чердакам! Как удобно было перекладывать из кармана в карман всякую мелочь! Когда я шел в них по улице, казалось, что все прохожие обращают на меня внимание. Что, в общем-то, было не далеко от истины!
Самое главное - эти штаны были просто созданы для беззаботного времяпровождения на улице.
Носились эти штаны очень долго. И когда брючины перестали доставать до щиколоток, они были, путем обрезания, превращены в удобные шорты. И радовали меня еще продолжительное время.
Но как бы не были удобны и необычны Техасы, они были в моей жизни лишь предтечей тому чуду, которое скоро раз и навсегда вошло в мою жизнь и в жизнь моих сверстников.
Чудо это называлось - Джинсы!

Существует версия, что названием своим эти штаны обязаны материалу, из которого они были пошиты. На текстильной мануфактуре во французском городе Ним выпускалась особая ткань – саржа с диагональным переплетением нитей утока и основы. Она окрашивалась в насыщенный синий цвет натуральным красителем индиго. Эта прочная ткань шла на паруса. От морских брызг и влаги паруса приобретали неповторимый небесно голубой цвет.
В XIX веке парусный флот стал сдавать свои позиции паровому. Необходимость в парусах отпала, но зато в Америке при освоении новых западных территорий возникла острая потребность в прочной недорогой ткани для палаток и тентов кочевых повозок. Шустрые продавцы быстро организовали товаропоток из Европы в Америку. Ближайшим к Ниму портом была итальянская Генуя. Оттуда и шли к североамериканскому континенту корабли с грузом саржи. Недалекие американцы ошибочно называли эту ткань – голубая саржа из Генуи.
Из этой прочной парусины и начал в позапрошлом веке шить свои штаны с проклепанными карманами еврейский эмигрант - Лейб Штраус. Обамериканившись и именуя себя, уже Леви Страус, предприимчивый торговец открыл фирму по пошиву одежды для ковбоев и золотоискателей.
Так в мир явились первые штаны Levi’s. Интересно, что до конца своей жизни он так и называл свою продукцию штанами. А народ, что бы выделить эти необычайно удобные и практичные брюки из общей массы, стал называть их Голубые из Генуи.
Это название, пройдя ряд переводов с французского на итальянский, а затем на английский закрепилось в разговорном языке как Блюджинс. А чуть позже путем сокращения, как часто бывает в американском сленге, преобразилось в общеизвестные теперь Джинсы.
Так город Генуя не имеющей ничего общего не с производством ткани, ни с производством джинсов дал им свое название.
Впрочем, это характерно для американцев. Даже свой континент они называют Америка в честь Америго Веспучи, а не в честь первооткрывателя Христофора Колумба!
Ради справедливости стоит добавить, что память о Ниме все же закреплена в истории. Ткань, из которой шьются до сих пор оригинальные Джинсы, называется Деним. То есть «из Нима»!

Всего этого мы не могли знать в начале семидесятых. Но интерес к джинсам и без этого был для нас несравним ни с чем.
Первое знакомство с джинсами в моем детстве связано со штанами из социалистической заграницы. Кто помнит сегодня болгарские джинсы RILA? А для нас они были предметом восхищения! Необычная двухцветная ткань! Медные заклепки! И самое необычное – на поясе сзади пришит квадратик кожи со словом «RILA»!
Вместе с болгарскими стали появляться и югославские джинсы. Названия у них, по-моему, не было ни какого, но на этикетке был изображен ягуар. Мы так и звали их «Ягуары». Но эти джинсы были сшиты из ткани, которая не меняла свой цвет со временим. Она всегда оставалась темно-синей.
А наши старшие товарищи уже успели сменить свои роскошные брюки-клеш на настоящие вылинявшие джинсы. Подросшие и приходя теперь на танцверанду уже полулегально, мы по лейблам на их джинсах познавали азы английского языка.
Как пароль в полузапрещенный мир звучали для нас названия американских и итальянских фирм – «Levi’s», «Wrangler», «Lee», «Rifle».
Мы, подростки семидесятых, не могли себе позволить мечтать о джинсах стоимостью в одну зарплату родителей! Но знать о джинсах все было в нашем кругу «бон тоном». Мы могли бесконечно жарко обсуждать преимущество одних джинсов перед другими. Термины «веретенная структура», «двойная строчка», «зипер», «ширинка на болтах», «лейбл», «флажок», «трущаяся фактура» были для нас не пустым звуком. Мы ни за что бы ни спутали бы отстрочки на задних карманах разных фирм.
С особым шиком мы коверкали лейбл «Wrangler» на, более, знакомое русскому уху слово «Врангель»!
Не имея ни того не другого, мы могли в разговоре саркастически посокрушаться:
- Да, Avis, это вам не Levi’s!
Еще недавно восхищаясь болгарскими штанами, мы распевали частушку:
У кого на попе «Rila»,
У того жена - горилла!
Рисуясь перед девчонками, мы могли продекламировать другую речевку:
Я пришел к тебе под кайфом в модных джинсах «Super Rifle»!
Заучивали абракадабру из смеси английского с нижегородским:
Вайтовые трузера на зипере,
С клеевым лейблом на лефтовом покете!

Да, мы все знали о настоящих джинсах, но сами довольствовались отечественными джинсами «Ну, погоди!» или в лучшем случае теми же болгарскими «Rila» или индийскими «Avis» и « Odra»!
Нереально было купить настоящие джинсы. Стоимость их была настолько заоблачной, что просто не понятно было, на каике средства одеваются их счастливые обладатели.
Но как говорится, голь на выдумки хитра. Достойной альтернативой были стройотрядовские брезентовые джинсы. Особенно вместе с курткой, которая практически повторяла покрой джинсовой. Особым шиком был трафаретный рисунок на спине, сделанный масляной краской!
Но все-таки цвет даже выбеленного брезента не имел ничего общего с небесно-голубым цветом мечты. Иногда удавалось купить в магазине советские джинсы с дурацкими детскими картинками на заднем кармане и абсолютно невменяемого покроя. Но, тонкая дешевая ткань таких штанов немного напоминала цвет индиго. Тогда в ход шли ножницы, швейная машинка и мелкая наждачная бумага.
Первым делом отпарывались все веселые картинки. Пусть лучше совсем без лейбла, чем с зайчиками и рыбками. Затем штаны перекраивались и ушивались. Окончательный лоск наводился наждачной бумагой. При определенном швейном навыке, можно было достигнуть не плохих результатов.
Придя в таких джинсах однажды в школу, я получил строгое замечание от учительницы и одобряюще-восхищенные взгляды одноклассников. Правда, на перемене, когда мои штаны были детально изучены знатоками, мой статус был немного понижен, но дизайнерское мастерство достойно оценено!

Свои первые настоящие джинсы я в буквальном смысле заработал на каникулах после девятого класса. Как-то мы с друзьями узнали, что на товарно-сортировочной площадке можно неплохо заработать на разгрузке вагонов. Работа была не квалифицированная и тяжелая – бери и таскай. Но зато на возраст внимания не обращали и деньги давали сразу по окончанию работы.
Сначала на разгрузку пошли, чуть ли не всем классом. Но в конце первого дня желания пропало почти у половины «грузчиков», а еще через пару дней нас осталось двое. Деньги, между прочим, были очень приличные по тем временам – десять-пятнадцать рублей за смену!
Мы с приятелем планировали отработать вообще-то все лето, но сил хватило только на пару недель. С каждым днем все мышцы и тело в целом все больше и больше противились нашему трудовому энтузиазму. И в один прекрасны день мы, не сговариваясь, убедили друг друга, что всех денег не заработаешь!
Но зато мы заработали заветные 100! рублей!
Еще в процессе трудовой вахты мы решили, что свои кровно заработанные потратим на джинсы. И вот тугая пачка рублей лежит в кармане. Дело за малым – совершить непосредственно акт покупки.
Но в конце семидесятых это было одним из самых сложных этапов на пути к заветной цели. Настоящие джинсы можно было купить в Новосибирске только на легендарной «барахолке» или, если хотите, на «балке», на «толкучке». Этими терминами обозначался вещевой рынок, где, по мнению властей, должны были продаваться поношенные вещи самими обывателями. Конечно, в эпоху всеобщего дефицита хватало там и такого добра. Но не приезжали бы сюда покупатели со всей Западной Сибири, Кузбасса, Томской области и Алтая, если бы здесь на окраине города нельзя бы было приобрести практически весь ассортимент столичного ГУМа и «Березки» вместе взятых.

Место это заслуживает отдельного описания.
Начнем с того, что представляло оно собой огромный огороженный участок земли абсолютно не приспособленный для цивилизованной торговли. Не было ни какого подобия прилавков. Отсутствовало асфальтовое покрытие. После дождя вся площадка превращалась в непролазное месиво. Но, как чуть позже пел Розенбаум:
Кто решил прибарахлиться,
Тому дома не сидится,
А в лабазах – покати шаром!
Обязательно для полноты картины надо добавить, что работал этот рынок только один раз в неделю – в воскресенье! Народ собирался уже в четыре утра. Как только ворота распахивались, начиналась страшная давка. Очень просто можно было получить серьезные увечья. Но уже через час броуновское движение приобретало некую упорядоченность.
Продавцы образовывали узкие ряды, каждый из которых имел свою специфическую направленность. В одном продавались остромодные махровые шарфы, в другом обувь, в третьем шубы и дубленки и так далее. Знание специализации того или иного ряда являлись залогом успешной покупки. Так как в силу специфики торговли на «барахолке» товар продавцы держали в основном припрятанным от посторонних глаз.
Стоит такой ряд людей, которые ни чего не держат в руках. Можно было бесконечно искать нужный тебе товар и спрашивать в обувном ряду куртку из яркого нейлона. И, в конце концов, ни чего не купив уйти домой.
А можно было подойти в конкретный ряд и сразу купить чешские кроссовки «Ботас».
Кроме проблемы поиска товара на «барахолке» была еще и проблема купить товар надлежащего качества. Сам рынок не был приспособлен для примерки понравившейся вещи. Да и особо разглядывать его было не очень удобно. Существовала возможность, передав из кармана в карман требуемую сумму получить быстро взамен из подполы яркий пакет и только дома увидеть, что в там, в лучшем случае, одна штанина, а то и просто грязный коврик из ближайшего подъезда.
Итак, наслушавшись всевозможных страшилок и узнав у сведущих людей, где искать фарцовщиков, торгующих джинсами, я отправился в ближайшее воскресенье на «барахолку» за своей голубой мечтой.
Вот он заветный ряд. Продавцы в нем явно выделяются из общей массы. В основном это молодые люди, одетые с особым шиком. Джинсы, не вызывающие ни какого сомнения в их заграничном происхождении. Трикотажные батники. Туфли на огромной платформе. Завершают картину очки-хамелеоны в тонкой стальной оправе «а ля Джон Леннон».
Даже подходить к таким небожителям было боязно. Но при всей своей эксклюзивности, они сами были кровно заинтересованы в контактах с покупателями.
- Что ищем? – слышу я тихий вопрос, обращенный вроде бы ни к кому.
- Штаны нужны, - небрежно отвечаю я. Именно так деланно-уничижительно называют джинсы понимающие люди.
- Какие желаем? – уже более заинтересованно, но все также нейтрально-безразлично обращается ко мне парень в японской куртке.
- Rifle есть? – чуть севшим от предчувствия счастья голосом, спрашиваю я.
- Клеш или прямые? – следует последнее уточнение.
Обладатель японской куртки смотрит на меня оценивающе. Причем одновременно оценивает и мою платежеспособность, и мою фигуру. Затем жестом волшебника из ниоткуда достает пакет с джинсами.
-Вот твой размер! – протягивает мне небрежно предмет моих мечтаний и забирает у меня деньги.
Все! Теперь быстрее домой, что бы все как следует рассмотреть и, наконец-то, примерить!
Пока ехал домой, находясь в состоянии эйфории, я даже и не думал о недавних страхах. И уже на подходе к дому вдруг остановился от внезапной мысли – а вдруг в пакете та самая пресловутая одна штанина?!, а вдруг штаны целые, но не моего размера?! Едва зайдя в подъезд, я трясущимися от волнения руками открыл фирменный пакет…
Слава Богу, внутри лежали целые джинсы!
Да, это были они - темно-синие Super Rifle! С шелковой отстрочкой и медными заклепками! Увешанные множеством бумажных этикеток! С правильным «флажком» и кожаным лейблом! Жесткость прокрашенных натуральным индиго джинсов была такая, что, расправив трубами штанины, их можно было поставить на пол! Но при этом на теле они сидели как влитые!
Следуя неписанным правилам, я носил джинсы месяц, не стирая. За это время они окончательно приняли форму нижней части моего тела.
Излишне говорить, что испытывал человек в таких штанах, когда шел по улице. Самое интересное, что ощущение восторга со временем не проходило. Не было эффекта привыкания, как к другой одежде. По прошествию какого-то времени джинсы, как будто боясь потери интереса к себе, проявляли себя в новой ипостаси. После первых стирок цвет почти не менялся, только на швах появлялась потертости. Через несколько месяцев джинсы постепенно принимали свой неповторимый небесно-голубой окрас. А еще через год при режиме постоянной носки они линяли почти до белизны. Но в любой период ткань оставалась прочной и ноской!
Мнение почитателей джинсов относительно предпочтения степени линялости тогда сильно расходились. Кто-то был без ума от насыщенного темно-синего цвета, кому-то нравилась их самая распространенная голубая окраска, а кто-то не мог дождаться, когда джинсы дойдут до последней стадии. Но, при любом раскладе джинсы объединяли своих носителей в некое неформальное сообщество. Это также примерно, как сегодня одобрительно-понимающе глядят друг на друга владельцы Форестеров.
Потом, уже учась в институте, я по накатанной уже приобретал другие джинсы. Это были и Lee, и Wrangler из черного мелкого вельвета, и опять Rifle. Но каждый раз покупка новых джинсов была запоминающимся событием.
В своем отношении к этой части туалета я был не одинок. Каждый студент исхитрялся каким-то образом приобрести джинсы. Иногда одну пару друзья покупали в складчину и носили по переменке. И в этом не было ни чего зазорного. Особенно у иногородних ребят, которые жили в общежитии.
Конечно, не всем студентам удавалось соответствовать неписанному дрэсс-коду. Ни каких стипендий и подработок не могло хватить на полную экипировку. Но, тем не менее, были некоторые образцы стиля. Так летом к джинсам шли кроссовки «Адидас», батник или тонкая трикотажная кофта «Феррари», кожаный пиджак или короткая куртка. В холодное время года – джинсы дополнялись дубленкой, ондатровой шапкой, мохеровым шарфом и ярко желтыми «казаками» на высоком скошенном каблуке. Также непременным атрибутом были японские и финские куртки, а чуть позже – «Аляски». Что бы слыть модным, достаточно было иметь пару-тройку вещей из этого списка. Но неизменной вещью в комплекте всегда была джинсы!
Сейчас разработано множество систем похудания. Я очень сомневаюсь в степени их эффективности. А вот в начале восьмидесятых я помню реальный случай, когда девушка похудела на два размера за месяц, простимулированая только лишь возможностью влезть в джинсы, которые папа привез из-за границы!

С началом «демократических изменений» в стране джинсы все чаще стали появляться в свободной продаже. Правда, это были всевозможные Peres, Lee Cooper, Jordache, Marlboro, Mustang, Риорда и еще множество менее известных фирм. Но при желании можно было найти и Levi’s и Rifle.
А скоро вместе с новой модой на джинсы-бананы в страну хлынули турецкие «Пирамиды». Это были изначально белесо-голубые широченные штаны, зауженные к низу. Их носили обычно подвернутыми, чтобы были видны белые носки и высокие кроссовки.
Вообще, с бурным развитием кооперативного движения джинсы стали шиться чуть ли не в каждом подвале. Крой потерял свою классичность. Про индиго и говорить нечего – самыми модными стали джинсы-варенки! Любая мало-мальски синяя ткань травилась хлоркой, стиралась с дробленой пемзой – и вот вам материал для «самострочных» джинсов.
Все поголовно стали носить голубые штаны. В общем-то, ничего плохого в этом не было. Ну, может, пропала некоторая эксклюзивность. Но с другой стороны, люди для которых джинсы были не просто статусной вещью, а образом жизни не особо расстраивались по этому поводу!
Больше их расстраивало то, что при заполонившем рынок огромном множестве джинсов непонятного производства все труднее было отыскать джинсы из настоящего денима. Так в Новосибирске в середине девяностых последовательно закрылись фирменные магазины «Rifle», «Wrangler». Дольше всех держался «Levi’s». Но и он закрылся.
В оставшихся мультибрендовых магазинах все теперь заполнено китайским и турецким ширпотребом. Даже на «барахолке», которая наконец-то приобрела более-менее цивилизованный вид, не найдешь уже настоящие джинсы.
Да, что говорить о штанах, если сегодня проблема найти продавца, разбирающегося в своем товаре. Вспоминаешь теперь с теплым ностальгическим чувством тех фарцовщиков, которым достаточно было кинуть мимолетный взгляд на покупателя и, не глядя, достать из-за пазухи джинсы требуемого размера.
А сегодня молоденькие девушки в магазине на просьбу подобрать, что-нибудь классическое, будут долго и настойчиво предлагать пару за парой штаны, раскрашенные стразами и с неимоверным количеством карманов на самых неожиданных местах, которые, по их мнению, обязательно украсят тебя! Бесполезно им объяснять, что хотел бы все-таки примерить, что-то более традиционное. В лучшем случае тебе принесут непонятные Wrangler, на которых даже отстрочка на задних карманах, не говоря уже о лейбле, даже отдаленно не имеет ни чего общего с оригиналом. При этом тебя будут убеждать, что все производство джинсов перенесено в юго-восточную Азию и все старые фирмы давно закрылись.
Но даже сегодня можно все-таки найти требуемое, полностью соответствующее классическим канонам. Правда, для этого потребуется приложить усилий не меньше чем в далекие семидесятые!