*   *   *
 
По ночам курсантам снятся
Ордена, уездный бал,
Разноцветных ассигнаций
Ворох, чувств девятый вал;
И каникул яркий праздник,
Мамок охи, вздор отцов,
Да в глуши благообразной
Милый духу ветхий кров…
Жизни русло обмелело.
Умолкает за стеной
Мир земной, и мечет стрелы
Купидон над головой.
Дань искусству – лучик счастья
И желаний чехарда, –
Наверстать бы хоть отчасти
Лет с десяток, и тогда
Закутить, гнать явь по кругу,
Вдруг жениться, как на грех,
И давнишнюю подругу
Содержать тайком от всех…
 
 
ОБЫДЕННОСТЬ
 
Еще меж нами вздор и маята,
И круг бесед необъяснимо узок,
И рассуждений общие места
Опять легли на память тяжким грузом.
 
Мы вновь торопимся шагнуть за грань
Взаимного и мелкого злословья,
Где ежедневных перебранок рвань
Подоткнута кой-как под изголовье.
 
Но радости былой недостижим
Предел, и ночь крадет очарованье
Наивности и обращает в дым
Азарт неутоленного желанья…
 
 
*   *   *
 
Счастья хрупкие приметы –
Отчий берег, тихий дом,
Кофе, свежие газеты,
Дождь ленивый за окном.
 
И живешь покинут всеми,
И не знаешь ничего.
Где же он, рубеж последний
Сумасбродства твоего?
 
Этот город по старинке
Требует обычных жертв –
Родственничков из глубинки
На ближайший, на четверг.
 
Выпьет кровь, иссушит нервы,
Охмелев, развеет прах
Непокорной глупой стервы
С ямочками на щеках…
 
 
*   *   *
 
Уже который день почтовый сервер глух.
Какая жуткая нелепость!
И я, не веривший прогрессу ни на дух,
Кляну внезапную безвестность.
 
В хитросплетении коварном проводов
Ты – полюс жизни. Два-три слова
Тобой мне брошенные с чуждых берегов –
Существования основа…
 
 
*   *   *
 
Иного счастья не дано,
А мелочиться разве стоит,
Когда звонят из ГорОНО –
Проверка, мол, и все такое.
 
У девочек на макияж
Едва ли полчаса в запасе.
Физрук готовит инструктаж –
Он к выпускным направлен классам.
 
Ах, эти юные тела! –
Где жест любой влеченья полон
И в мыслях старого козла
Довольно смело истолкован.
 
Ему не кажется дурным,
Лишенным тени откровенья,
Намеком робким и простым, –
Случайное прикосновенье…
 
 
*   *   *
 
Но память сохранит доступный нам рубеж
Любви и нежности беспечной –
Изжиты, наконец, взаимных чувств мятеж
И романтические встречи.
 
Все обустроено, все на своих местах
В иерархическом порядке,
Где имя Божие обозначает страх.
Не в нем ли прошлому разгадка?
 
Мы опрометчиво торопимся порой,
Меняя падежи и даты,
Между которыми неведенья покой,
В забвенье кануть безвозвратно...