*   *   *

Мы научились говорить «Прощай».

Мы возмужали как-то между прочим.

И где теперь наш отрочества Рай –

Когда вся жизнь упреков многоточье? 

И некому довериться вполне,

И некого жалеть, питая нежность,

Досуг свой утверждая в тишине,

Угадывая пустоты безбрежность.

Коллеги, одноклассники, друзья –

Ты рада им – наивным, бесноватым,

Упрямым, обходительным. Скользя

По именам, минувшее в обратном

Разматывай порядке, у черты

Небытия определяя роли

Достойнейшим, измен и клеветы

Не ведая в бушующем раздолье…

*   *   *

Жить незлобиво и тихо,

Книжки модные читать,

Пить, влюбляться, чем не прихоть,

Разным гениям под стать!

Обустроить быт ленивый

И угадывать душой

Неги сумрачной позывы

И удачу, и покой.

Урезонив пыл и гонор,

Ибо явь скучна, груба,

В безысходности холеной

Тлеть. Не это ли Судьба?..

*   *   *

Короткие встречи, беседы на случай

О том, что давно никого не волнует

Ни капли, прогулки с Трезором иль Жучкой;

Досуг и работа, авансы, получки –

За всем этим жизнь неприметно минует.

Но мы остаемся, мы в тренде, как прежде –

Хоть скуп антураж, и редеет массовка.

Сюжет предсказуем и тянется между

Забвеньем и скукой легко и небрежно, –

Он сам по себе лишь абсурд и уловка...

*   *   *

Земное счастье – ложь и вздор,

О нем и говорить нет проку;

День отцветает, молкнет двор,

И ливень бьёт по водостоку.

И тянется белиберда

Житейских смут и впечатлений,

Как набежавших туч гряда,

Как рифм ленивое плетенье…

*   *   *

К рисовой бумаге нетерпимый

Грифель множит фраз галиматью.

И тебе доставшееся имя

По крупицам я воссоздаю.

Ветхий дом, портрет на этажерке,

У окна торшер, бюро, комод –

Счастья общепринятые мерки

В круге бедствий, страха и забот.

Но за гранью мелочности вздорной

Мы однажды угадаем вдруг

Тех, с кого напишутся иконы,

Чей к обидам нашим чуток слух.

И необязательно порою

Верить, чтоб любить и всякий раз,

Увлекаясь грез чужих игрою,

Ревновать и меркнуть напоказ…

*   *   *

Надежд разменная монета –

По вечерам у камелька

Беседы на исходе лета

О том, как жизнь хрупка, легка.

Мы, наконец, остепенились

И, повзрослев уже вполне,

Вдруг бестолково так влюбились,

Отдавшись дому и семье.

Теперь же, быт неодолимый

Кляня, в уютной полумгле

Судачим все о счастье мнимом

И столь непрочном на Земле…