ГОСПОДИ КАК БОЛИТ СЕРДЦЕ, СЛОВНО ИГОЛКУ ВОНЗИЛИ. НЕ ВДОХНУТЬ.

НЕ ВЫДОХНУТЬ. ТАБЛЕТКУ ПОД ЯЗЫК И ПРИЛЕЧЬ. ВОТ ТАК. ХОРОШО.

СЕЙЧАС СТАНЕТ ЛЕГЧЕ.

Не знаю как вы, а я на этой Земле живу во второй раз. Об этом я узнала из какой-то сложной таблицы, где что-то складывалось, что-то вычиталось. Оказывается, тысячу лет назад я была мужчиной, строителем дорог то ли в Сибири, то ли в Австралии. Интересно, для кого я их там прокладывала, дороги? К сожалению, больше о прошлом моём земном воплощении мне ничего неизвестно. Но, как говорят, то, чего тебе не хватало в прошлой жизни, в этой у тебя будет с избытком и наоборот. У меня - сплошное наоборот. Судя по моему нынешнему земному существованию, в прошлой жизни я купалась в роскоши, имела дворец, а может и несколько, была обласкана любовью и вниманием. Ну и, видимо, в наказание за все эти излишества Господь в этой жизни сделал меня женщиной без определённого места работы и без определённого места жительства. Вообще-то я археолог, но кому сейчас нужны археологи!

ПОСТУЧАТЬ ХОЗЯЙКЕ? ТАК НАПУГАЮ ЕЁ, ГЛЯДИШЬ - С КВАРТИРЫ СГОНИТ. СКАЖЕТ, НЕ НУЖНА МНЕ БОЛЬНАЯ КВАРТИРАНТКА, КОТОРАЯ ПО НОЧАМ В СТЕНКИ СТУЧИТ... ДВЕРЬ НАДО ОТКРЫТЬ, МОЖЕТ, ХОЗЯЙКА

ДОГАДАЕТСЯ ЗАГЛЯНУТЬ В ОТКРЫТУЮ ДВЕРЬ...

До прошлого года у меня был муж, но мы разошлись. Совершенно неожиданно для меня. Он полюбил молодую и длинноногую и ушёл к ней, предварительно разменяв нашу двухкомнатную квартиру. За два месяца до нашей серебряной свадьбы. Больше всего меня удивило то, что я не умерла от горя. А казалось, что и дышать без него не смогу. Смогла. И дальше уже ничему не удивлялась. Ни тому, что несколько лет мой муж жил оказывается на две семьи, и молодая и длинноногая успела родить ему дочь. Ни тому, что отпраздновав пышную свадьбу с НЕЙ ( вместо серебряного юбилея со мной) муж в последнее время всё чаще стал приходить в гости ко мне, объясняя эти визиты законным родительским волнением по поводу внезапной женитьбы нашего единственного сына. С жильём у сына вскоре всё утряслось - я подарила молодым свою комнату в коммуналке, доставшуюся мне после размена - сама же ушла на квартиру, снимая крохотную клетушку у полусумасшедшей старухи, страдающей манией преследования - но бывший супруг продолжает навещать меня, долго и сумрачно пьёт чай, прислушиваясь к бормотанию хозяйки за тонкой перегородкой. Думаю, не всё в семейной жизни с молодой женой у него ладится, и вот-вот он созреет для признания. Иногда я ему гадаю. Забыла сказать, что я археолог с швейно-гадательным уклоном. Археология греет душу, а шитьё и гадание помогают выжить. Гадаю я на картах. Вру конечно, но вру в меру. Понимаю, что женищина за свои деньги хочет услышать от меня не столько правду, сколько утешение. Гадать-то приходят не от хорошей жизни. Вот и утешаю, как могу. Своему бывшему тоже вру, но вру неутешительно, до такого альтруизма я ещё не дошла.

НАВЕРНОЕ, ВОТ ТАК ПРИХОДИТ СМЕРТЬ. НЕОЖИДАННО. НОЧЬЮ. А УТРО УЖЕ НАЧИНАЕТСЯ БЕЗ ТЕБЯ. НЕТ! НЕ ХОЧУ! КАК БОЛЬНО! ДУМАЙ О ЖИЗНИ! ДУМАЙ О ЖИЗНИ!

У мужа своя жизнь, у сына - своя.Так вот и получилось, что к возрасту ягодки ( сорок пять - баба

ягодка опять) самым близким существом стал для меня Иннокентий, рыжий котёнок с оторванным ухом, которого я купила у мальчишек. Иннокентий даже не подозревает, как ему повезло. Если бы не я, пал бы он смертью храбрых в неравной схватке с соседским питбулем - отвратительной псиной с тупым акульим взглядом. Беседовать с Иннокентием - сплошное удовольствие. Он не возражает не пытается острить, не косит взглядом в телевизор, где показывают футбол, не зевает, не просит поменять ему носки в самый неподходящий момент. Словом, он идеальный собеседник. Мы разговариваем часами. Обо всём, кроме политики. Иногда я читаю Иннокентию вслух. Больше всего ему нравятся стихи Вероники Тушновой, как мне кажется. "Там синеет ельник мелкий, на стволах ржавеет мох, перепархивает белка, будто розовый дымок. Отливая блеском ртутным стынет талая вода...Ты однажды ранним утром позови меня туда!"- на этих строчках у меня всегда начинает дрожать голос, и мы с Иннокентием долго молчим, думая каждый о хорошем, о своём. Он - о варёной колбасе из холодильника, я о том, как мы с мужем после свадьбы поехали на Балтику. Зимой! И целую неделю жили прямо на берегу моря у старой эстонки в деревянном доме со скрипучими лестницами. Мы гуляли по заснеженному лесу, и даже успели подружиться с белкой. Надо было только постучать орехами по стволу, и она обязательно прибегала за лакомством.

КАК МЕДЛЕННО ТЯНЕТСЯ ВРЕМЯ, СКОРЕЙ БЫ УТРО, РАССВЕТ. ГЛАВНОЕ НЕ ДЫШАТЬ, ТО ЕСТЬ ДЫШАТЬ ХОТЯ БЫ ЧЕРЕЗ РАЗ, ТАК МЕЛЕНЬКО-МЕЛЕНЬКО...

Скажи мне кто-нибудь, тогда, что я через четверть века стану одинокой бомжихой, зарабатывающей на жизнь сомнительным ремеслом, не нужной ни мужу, ни сыну, разве бы я поверила? Никогда! Так ослепительно сияло солнце. И сосны на рассвете казались выточенными из янтаря. И от морского ветра губы Иннокентия ( я кажется, забыла сказать, что моего мужа зовут Иннокентием) были чуть-чуть солоноватыми. И поцелуи пахли морем, морем и лесом. Весь мир и вся жизнь, долгая и обязательно счастливая, лежали у моих ног. А сейчас у моих ног лежит рыжий кот с драным ухом. И это всё, что у меня осталось от прекрасной жизни. Да и была ли она, моя жизнь?

- НУ ЧТО ТЫ ТАК СМОТРИШЬ НА МЕНЯ, ДУРАЛЕЙ, СВОИМИ ЗЕЛЁНЫМИ ГЛАЗИЩАМИ? НЕ ВИДИШЬ, ЧТО ХОЗЯЙКА ТВОЯ УМИРАЕТ? ГЛУПАЯ ТЫ ЖИВОТИНА, ВСЁ МОЛЧИШЬ И МОЛЧИШЬ. И ФУТБОЛОМ СОВЕРШЕННО НЕ ИНТЕРЕСУЕШЬСЯ. СКУЧНО С ТОБОЙ. СКУЧНО...

Кот ещё долго прислушивался к невнятному шёпоту лежавшей на кровати женщины, а когда она замолчала, осторожно заглянул ей в широко открытые глаза, испуганно зашипел и опрометью бросился в открытую дверь...